После того, как гости ушли, и Коллинз остался с Уитмором наедине, адмирал сказал:
— Я всегда знал, капитан, что твой ответ будет только таким. Ты достойный сын Америки.
— Я готов за свою страну отдать жизнь, — с пафосом отозвался Коллинз.
Адмирал покачал головой:
— Жизнь отдавать не надо. Нужно выполнить задание и вернуться назад.
— Есть сэр! — Кевин встал по стойке «смирно».
— Для качественного выполнения задачи вы пройдете специальный трехмесячный курс подготовки.
— Как прикажете, сэр… — Кевин снова вытянулся.
— У меня есть отличный коньяк, — адмирал повернулся к большому резному шкафу.
Коллинз не привык пить с людьми, которые по служебному положению стояли слишком высоко, но данный момент не подразумевал отказа.
— Не откажусь, сэр…
12 декабря 1992 года. Кольский полуостров. Западная Лица
Капитан первого ранга Станислав Васильев с ходового мостика смотрел на буруны, которые создавали два огромных винта атомного ракетного подводного крейсера стратегического назначения. Только что два небольших буксира отвели крейсер от стенки причала и сейчас сопровождали громадное тело «Тайфуна» по фарватеру. Кроме Васильева на мостике находились еще несколько человек, да еще внизу, на корпусе атомохода стояли в спасательных жилетах носовая и кормовая швартовые команды. Боцманская команда убирала кнехты и другие выдвижные устройства. Офицеры и матросы, прощаясь со своим родным берегом, который пока еще было видно сквозь мокрые хлопья падающего снега, быстро курили, бросали окурки в воду и по одному опускались в рубочный люк.
Когда боцманская команда закончила свои дела, командир подводного крейсера скомандовал им в мегафон:
— Все вниз.
Моряки начали по одному влезать в люк, и вскоре на корпусе крейсера никого не осталось. Васильев крайний раз посмотрел на еле виднеющийся причал и повернулся вперед. Ему, как и всем остальным членам экипажа тяжелого атомного ракетного подводного крейсера стратегического назначения ТК‑205 «Тайфун» типа «Акула», было грустно смотреть на исчезающий в белых хлопьях родной берег. Где–то там, за двойным ограждением зоны радиационной безопасности остались их жены, подруги и дети. Задача, поставленная Васильеву командованием Краснознаменного Северного Флота, предусматривала проведение боевого патрулирования подо льдами Северного Ледовитого океана в течение шестидесяти суток, постоянно находясь в готовности произвести ракетный залп. Почти наверняка за этот период крейсер не будет всплывать на поверхность и потому Васильев сейчас как будто пытался надышаться свежим морским воздухом. Хорошего понемногу. Через час ракетоносец вышел из бухты и командир отпустил буксиры, поблагодарив их экипажи за службу. Атомоход начал набирать скорость. Еще через два часа с центрального поста доложили, что крейсер стабильно держит десять узлов, реактор работает на двадцать пять процентов мощности, радиационная обстановка соответствует норме. Нос «Тайфуна» вздымал водную гладь — волны мощными потоками перекатывались через корпус крейсера и оседали где–то позади, расходясь в стороны от широкого кильватерного следа. Липкими хлопьями валил снег, оставляя видимость не более четырехсот метров — две длины корабля…
— А погодка–то, командир? — усмехнулся молодой лейтенант — помощник штурмана впервые вышедший в море на «Тайфуне».
— Сойдет, — хмуро отозвался Васильев, в этот момент не расположенный к веселому настроению.
Ему почему–то всегда было немного не по себе, когда громадина–крейсер покидал свою базу и уходил в штормовое Баренцево море. Пятьдесят лет назад дед Васильева простым матросом точно так же выходил на подводном крейсере К-21 в шторм, в пучину, в неизвестность. Полвека назад в этих местах сошлись в безжалостной морской битве самоотверженные сыны Отечества с хвалеными самоуверенными выродками гросс–адмирала Дёница. Наши отцы и деды здорово умерили пыл немецких подводников. Наши отцы и деды в той жестокой войне выстояли и победили. Цена, заплаченная за победу, была огромной. Корабли, катера и подводные лодки Северного флота уходили на боевые задания и не всегда возвращались. Деду Васильева повезло — он выжил и смог привить внуку любовь к военно–морскому флоту. И самым ярким рассказом деда, который и повлиял на дальнейший выбор жизненного пути маленького Стаса, был рассказ о том, как его К-21 среди бела дня пробирался сквозь немецкий ордер в атаку на огромный линкор «Тирпиц»…
А теперь внук выводил в море подводный крейсер. Теперь внук обеспечивал незыблемую безопасность огромного и могучего государства.