– Да!
– Что именно?
– Сообщать Халилу о том, что происходит и будет происходить на плато Барни.
– Верно. Текущую информацию сбрасываешь, когда приезжаешь сюда торговать, срочную – по телефону. Думаю, не надо напоминать, что ты должен соблюдать повышенные меры безопасности, особенно выходя на связь с Альдагом.
– Не надо!
– Ну, и отлично! Мы поняли друг друга. Теперь же ступай. Удачи тебе, Керим, – ухмыльнулся Хадыр.
Кунир вышел из дома, на пороге, обуваясь, увидел бывшего соседа и не удержался от вопроса:
– Зачем ты поступил так подло, Тахир?
– А ты не понял? Меня так же взяли за горло. А подыхать из-за тебя я не собираюсь.
– Ты продажная собака, Тахир!
– Ты не лучше. И оставь гонор. Ты же предал хатуитов, которые помогли тебе. Мы теперь повязаны одной веревкой, как мулы в караване. И нам не надо ссориться. Дружбу не предлагаю, но тебе придется приходить ко мне. Так что давай хоть сделаем вид, что у нас хорошие отношения. Признаюсь, для меня это будет тяжело. Для тебя тоже. Но другого не дано. Иди, да надень на физиономию улыбку, а то у тебя такой вид, будто ты родственника только что похоронил.
– Я похоронил честь свою!
– Да брось ты, Керим! Из любой ситуации найдется выход. Главное, суметь его найти. До свидания.
– Будь ты проклят!
Кунир повернулся, вышел со двора и на своем подержанном пикапе «Форд» выехал в Бурд, к семье.
А Хадыр тем временем, оставшись один, взял сотовый телефон, отключил диктофон и набрал номер.
– Салам, Наваб, это Ислам!
– Салам. У тебя новости?
– Да. Можешь сегодня же часам к 4 вечера высылать машину в ущелье Карак.
– Ты изменил свое решение встретиться с одним из братьев, бежавших к хатуитам?