– Что за сюрприз ты мне приготовил, Хамид?
Хакади усмехнулся, достал из американской десантной сумки кожаный мешок, положил его на ковер топчана.
– Что это? – отпивая чай, спросил Фарди.
Продолжая ухмыляться, Хакади молча высыпал на ковер самородки, некоторые из которых были величиной с грецкий орех.
– Что это? – едва не поперхнулся Фарди.
– Странный вопрос, Мохаммад.
– Золото? Откуда?!
– Ну, не Кардай же передал?
– Оно было у хатуитов?
– Да. У одного из них. Нашли, можно сказать, случайно. Если бы я не дал приказ обыскать трупы охранников каравана, то мы никогда не узнали бы об этом золоте.
– Но откуда оно у хату?
– Мы удивлялись, как хатуиты умудряются за день продать свой товар, в общем-то, не такой уж и ценный, чтобы за ним выстраивались очереди, и заполучить продовольствие на приличные суммы. Ответ перед тобой – они всегда привозили в Кандагар золото. Ты спросил, откуда оно у них? Думаю, добывают его на прииске, что имеется на подконтрольной им территории.
– Сколько здесь? – указал на кучу самородков Фарди.
– Около пяти килограммов, не взвешивал, – ответил Хакади, заметив, как загорелись глаза главаря афганского отделения ИГИЛ.
– Пять килограммов. В месяц!
– То, что хату возили караваны в Кандагар один раз в месяц, ничего не говорит о количестве золота, что они добывают. Скорее всего, вывозят ровно столько, сколько нужно на определенный момент, для определенных целей.
– Ты считаешь, у них могут быть крупные запасы?
– Племя, которое живет на ограниченной территории в горах, где нет обширных пастбищ, где не любой скот можно развести, где практически отсутствует плодородная земля, не считая отдельных участков внутри плато, обеспечено всем необходимым. Более того, хату в каждом из четырех крупных кишлаков имеют отряды самообороны. И оружие, боеприпасы, автомобильную технику, и вообще, кто знает, что они еще имеют.
Фарди, не сводя глаз с золота, поставил пустую пиалу мимо подноса и проговорил:
– Кстати, Хамид. К хату ушла семья из Альдага.