– До свидания. – Ивашов попрощался с охранником за руку и вышел на улицу.
В нос ударило тем весенним запахом, который будоражит сердца романтиков, а начинающих поэтов подвигает на новые стихотворные шедевры. А может, правда, плюнуть на все и уйти к Веронике, мелькнуло вдруг в голове. С Лизкой уже ничего не осталось – все сгорело!
Подошел к своему «Мерседесу», достал ключи. Водителя отпустил: необязательно знать ему, куда он ездит после работы. В машине было холодно и темно. Ивашов завел мотор, откинулся на сиденье, стал ждать, когда мотор немного прогреется.
За спиной вдруг раздался какой-то шорох, и через секунду сзади кто-то жесткой ладонью схватил его за подбородок, а к горлу прилипло холодное лезвие ножа.
– Сидеть! Не дергаться! – Хриплый мужской голос раздался тихо и спокойно, но именно это холодное спокойствие подействовало на Кирилла Анатольевича парализующе. Что за черт, с ужасом подумал он, ограбление? Но какое-то странное.
– Что вам надо? – сдавленным голосом спросил Ивашов.
– Ничего, – спокойно ответил мужчина сзади, – побеседуем.
– О чем?
– О жизни. – Мужчина сообщил это также спокойно, но уже без металла в голосе. Он отпустил голову Ивашова и убрал нож с его шеи. – Сиди спокойно, а лучше давай куда-нибудь поедем. А то тут у вас везде камеры понатыканы.
– Куда ехать? – Ивашов понемногу приходил в себя.
– Куда хочешь. Только не в людное место, где мы можем спокойно поговорить.
Кирилл Анатольевич мягко тронул машину, выехал с территории таможни, поехал к центру города.
– Не ссы, Кирилл, мочить не буду. Если бы я этого захотел, то ты давно был бы уже труп.
– Кто вы такой?
– Не признал… – мужчина хрипло засмеялся, – хотя ничего удивительного: двадцать лет прошло.
– Вадим?! – Кирилл Анатольевич резко повернул голову, в темноте салона увидел только контуры лица и горящий взгляд мужчины.
– Он самый. Не дергайся, веди машину, а то врежешься во что-нибудь.
– Откуда ты?
– Из мест не столь отдаленных.
– Как ты проник в машину?