– А по лестнице опасно. Забулдыги всякие косо смотрят, следом идут, в кучу сбиваются. Не любят ваших полицаев в подъездах.
– Не любят, – согласился я. – А что за «крылатая падла»? Монстр? Из тумана? Как называется?
– Да так и называется, – поежилась собака. – Никогда не угадаешь, откуда прилетит, по запаху не учуешь, в тумане не разглядишь. Жрет всех подряд, ни с кем не делится, на разговоры не идет. Та ещё падла. У вас тут вообще, скоро ступить негде будет – столько живности из тумана в город прет. К местному водохранилищу соваться вообще не советую – там теперь гиблое место.
– Учту. Так что там с выдрой?
– Короче, дал я ей половину ремня и перчатку. Сидим, жду, пока поест. А она все жрёт и не затыкается, всё бубнит и бубнит. Глаза навыкате, зубы почерневшие, кожа в пятнах зеленых. И всё рассказывает мне про стаю Сутулого. Мол, час назад видела, как Сутулый одной человечине кишки хотел пустить. Нашли того в здании с зеленым крестом, когда мимо проходили. Он со своей псиной внутри уже был, успел надыбать целую коробку бабосов и напаковать здоровенную сумку всяких таблеток. Сутулый и стая, разумеется, следом запрыгнули, зажали его в углу, хотели уже горло резать, а он неожиданно звонилу из кармана достал. Выдра говорит, морда у человечины удивленная была, в экран долго таращился. А потом кнопку нажал, звонилу к уху приложил и…
– И что?! – не вытерпел я этой загадочной паузы. – Что дальше-то было?
– … и некроманту дозвонился. Вокруг всё сразу померкло, трупным жиром запахло, тряпками больничными, тухлятиной. А потом одна из стен пропала и в комнату настоящий некромант зашел. Настоящий некромант, представляешь?! Я думал, они все сдохли лет семьсот назад, а тут нате вам. Сутулый сразу попытался бежать, да поздно уже было. Чем там всё закончилось неизвестно, но стаю эту больше никто не видел. Я в такую историю, понятно дело, не поверил и снова эту выдру покусал. Подумал, нажралась иридиевых проводов и теперь чушь городит. А может, глубоко в тумане бродила и вобулярный клоп мозги высушил. Выходит, зря покусал.
– Выходит, зря… – я заторможено кивнул, переваривая услышанное.
Ещё десяток секунд я смотрел на затихшую выдру, что окончательно умолкла и с тревогой в глазах поглядывала на телефон в моей руке, после чего убрал мобильник. Ну нафиг.
– Ты сыча в каком подвале оставил? По какому адресу? – задал я вопрос напоследок, настраиваясь прирезать зубатое порождение.
– Понятия не имею. Я ваши каракули дурацкие не изучаю и местными телесистемами не интересуюсь, в отличие от клановых выдр. Я же не тупой, столько времени впустую тратить.
– Дом хоть как выглядел? – я устало вздохнул. – Примечательное что-нибудь рядом было? Памятник какой, деревья?
Выдра было задумалась, но уже в следующую секунду окинула меня пренебрежительно-сочувствующим взглядом:
– Человечина, я тебе сразу говорю, даже сидючи в заколоченном подвале, сыч тебя быстро на тот свет отправит. Оглянуться не успеешь, как жалом в хребет получишь. Оно у них тонкое, гибкое, в любую щель пролезет. Ночью так вообще хрен заметишь. Один укол – и мозги в кашу. А если уж повезет, и жив остался, то ещё полдня потом болванчиком ходить будешь, народ смешить. Себя-то ужаленный в этот момент за адекватного воспринимает, а со стороны поглядеть – идиот идиотом. Что не спросишь – херню всякую с умным видом балаболит, а главное, уверенно так. Понял? Сыч тебе не шутка, тут особая сноровка надо, мозги!
– То ли дело ты, – с пониманием протянул я. – Сразу видно, спец, каких поискать.
– А ты умнее, чем кажешься, человечина, – одобрительно хмыкнула сутулая собака.
Я лишь обреченно покачал головой, поражаясь безграничному самомнению некоторых товарищей.
– Короче, выдра, – я надавил тесаком. – Ты где сыча запер? Вспоминай адрес, как здание выглядело, приметы, координаты.
Откровение псевдо-полицейскому далось с большим трудом. Фыркнув что-то злобное и нечленораздельное, пленная собака с явной неохотой проговорила:
– В подкладке воротника бумажка зашита, там всё намалевано. И дом, и подвал, и… всё остальное.