Она повернула назад по Кузнечному переулку и пошла по направлению к Николаевской улице.
Она шла теперь медленнее и обдумывая дальнейший маршрут.
Она решилась приютиться у одной из своих приятельниц, жившей на Колокольной улице.
Увы, подруги не было дома, но так как хозяйка квартиры, сдаваемой по комнатам, где она жила, уверила Феклу, что ее подруга должна скоро вернуться, то молодая девушка решилась прийти несколько позже, а потому, вышедши, снова прошла на Николаевскую и тихим шагом прогулки направилась к Невскому проспекту, зевая по сторонам.
Она останавливалась у всех окон, встречающихся изредка на этой улице магазинов и разглядывала товары.
Побродив с полчаса, она снова вернулась на Колокольную, но оказалось, что подруга еще не вернулась.
Опять пришлось бродить по улице.
Ее томил голод.
Она подходила уже к углу Невского проспекта и вспомнила, что в угольном доме есть магазин с закусочной на правах трактира и несколькими отдельными кабинетами — она не раз закусывала тут со случайными встреченными ею на Невском кавалерами.
Но она никогда не заходила туда одна.
Она в нерешительности остановилась у двери, раздумывая, не зайти ли ей.
Она стала трусливее ребенка.
Минут десять она простояла в нерешительности, смотря то на дверь, то на соседние окна, завешенные зелеными занавесками.
«Это окна кабинетов…» — мелькнуло в ее голове.
Наконец она решилась — отворила дверь и вошла.
В закусочной никого не было.
Несколько лакеев стояло в меланхолических позах ожидания. За буфетным прилавком сидел и читал книжку небольшого роста старичок-приказчик, прозванный почему-то завсегдатаями закусочной «аптекарем».
Появление женщины вызвало некоторое оживление.
Женщины одни в общей зале появлялись редко.
Феклуша села на дальний столик в углу.