– Чудесно! – воскликнула Соня, продолжая ломать комедию. – Дэвид будет в восторге!
Загнанная в ловушку, оглушенная последним ударом, блондиночка выпучила губки, чтобы сдержать тошноту. Она вновь прошептала мне на ухо:
– Хорошо… Я сделаю, что тебе нужно. Но отдайте мне оригинал фотографии. И еще: напишите с подругой письменное обязательство, что не будете разглашать то, что видели здесь.
– Отлично. Даю слово. Только не тяни. Даю тебе сутки, чтобы сделать, что я сказала.
– Ладно, ладно…
На ее лице вновь появилось рабское выражение.
– Я сделаю все как можно лучше.
– Не сомневаюсь.
Шантаж, как это низко! Вообще-то я всегда осуждала шантаж, как и тех, кто к нему прибегает.
Но кто знает, почему тогда я вышла из клуба с победной улыбкой, в обнимку со смеющейся Соней?
Рвущаяся в бой, я и сама заливалась звонким смехом, который, казалось, прогонял прочь все мои печали.
5 июня 2010 года
Джин-тоник в «Каламити Джо».
Мохито в «Фурми».
Водка в «Флурз» и кофе с кальвадосом в «Рандеву дезами».
Окончание вечера в Пигаль, может быть, не подарило нам того обжигающего буйства чувств, которое поджидало нас в приватных комнатах, но опьянение затмило мои мучения. Я будто легко плыла в расслабляющем мягком эфире, заливаясь смехом от пошлых шуточек Сони и флиртуя с официантами.
Я поняла, что сняла туфли и иду босиком по горячему асфальту, только когда наткнулась на трещину в нем, в которой виднелся булыжник.
– Ты уверена? Может быть, тебя отвезти? – предложила Соня, запрыгивая в такси.
– Нет… Мне лучше пешком. Езжай одна. Тебе завтра на работу. А я могу лентяйничать хоть до ночи.
Этот день, первые лучи которого я встретила на площади Клиши, не сулил мне ничего особенного. Ни мужчины – мой залег на дно, как бандит в бегах. Ни работы. Никаких дел и ни одного проекта или даже уверенности в том, что вот-вот я приступлю к активным действиям. Будь я колдуньей, я бы стерла эти дни из своей жизни, и никто бы не обеспокоился моей судьбой.