Я теперь поняла, почему Дэвид так трусливо вел себя перед журналистом. В преддверии слияния компании Барле с GKMP ему уже было достаточно одного дела Делакруа, брать на себя ответственность за еще одно грязное дело совершенно не хотелось. Луи мог сколько угодно барахтаться в своих эроманиакальных фантазиях, это были только его проблемы. На мгновение что-то внутри меня поднялось против такого предательства.
Я рассеянно смотрела на экран телевизора, когда вдруг на моем телефоне раздался звук, сигнализировавший о новом полученном сообщении. Оно было от Ребекки Сибони: «Луи сильно переживает. Куда ты пропала? Позвони ему. Или мне. Р.»
Луи переживает? Луи так за меня волнуется, что решил всю свою тревогу засунуть между ног другой женщины? Мне в голову сразу пришли самые пошлые картинки и неприличные слова, которые я долго еще не могла выкинуть из сознания. Мне с трудом удавалось их хоть немного смягчить. Я, конечно, знала, что Саломея была постоянным работником сопровождения, одной из тех, что уже имели свою клиентуру, и, как правило, не соглашалась на случайные встречи, которые могли доставить дополнительные неприятности и риски. Ребекка никогда не говорила об этом, но на самом деле нередко происходило так, что кто-нибудь из ее девушек возвращался со следами побоев, укусов и прочих жестоких и совершенно отвратительных желаний клиента. Я спрашивала себя, а была ли Саломея и тогда его любовницей, когда мы запирались с ним на долгое время в «Шарме»? Ведь на самом деле я никогда не сопровождала Луи во время его нескольких отлучек и было проще простого найти ее.
Ошибка соединения с интернетом, я не могла еще раз посмотреть то видео. Оставалось каких-то несколько маленьких фрагментов, но, собственно, я могла и сама все домыслить, просто закрыв глаза.
Сейчас, когда я об этом думала, меня очень удивляла следующая вещь: почему в блоге было так много картинок и всякого рода анимации? Почему Луи, тот самый Луи, которого я любила и чьим талантом складывать слова в предложения всегда восхищалась, предпочел разместить видео, нежели описать все это? Подобное предательство его способностей задело меня настолько же, настолько и предательство наших с ним отношений. Чтобы связь между нами не разорвалась окончательно, я попыталась представить себе, как бы мы могли описать подобную сцену в нашем совместном дневнике «Сто раз на дню»…
Он лежит на спине, а она приближается к нему медленно, бесшумно, как дикое животное подкрадывается к своей добыче. Ее маленькие аккуратные груди касаются его члена, который начинает медленно подниматься. Но она не набрасывается на него сразу. Она выжидает. Пока руки мужчины ищут ее набухающие от возбуждения груди, она медленно подвигает свое мокрое от желания влагалище к его твердому члену, осторожно насаживается на него и начинает энергично двигаться. Если бы она в этот момент закрыла мужчине рот рукой, то он, без сомнения, тут же бы кончил. Но она растягивает удовольствие до тех пор, пока сама не может уже сдерживаться, от каждого нового соприкосновения ее клитора с горячим членом мужчины она кричит все громче, а он тихо стонет под ней. Она настолько опытная любовница и настолько хорошо знает свое тело, что ей не нужно даже прибегать к помощи рук, чтобы помочь ему войти внутрь нее. Она вся горит. На какое-то мгновение она перестает двигаться. В этот момент она как можно сильнее сжимает стенки влагалища вокруг своего гостя. При каждом сокращении ее мышц он закрывает глаза и вздыхает.
Вибрация телефона резко оборвала мои фантазии, которые уже начали возбуждать внизу живота характерные желания. Ребекка настаивала. В конце концов я отослала ей короткое сообщение: «Давайте встретимся. Где и когда?»
После всего, что случилось, что могло бы быть лучше, чем сдернуть с Луи покров, скрывающий все его тайны, раскрыть все секреты его загадочной личности? Самая малая крупица истины, одна правдивая история уже стала бы для меня утешением и радостью.
Я еще раньше заметила особую любовь Ребекки назначать встречи в туристических местах столицы. И на сей раз ее выбор меня совершенно не удивил. Я с самого детства не была в этом месте, где под высоким куполом переливаются всеми весенними цветами витражные окна. Мы с мамой тогда приехали на электричке, чтобы пройтись по знаменитым бутикам на бульваре Осман. Знаменитый шедевр витражиста Бриера ничуть не утратил своего великолепия и все так же восхищал посетителей.
Ожидая Ребекку, я присела на один из высоких табуретов, которые стояли вокруг барной стойки, и в течение нескольких долгих минут пыталась рассмотреть то великое множество деталей, из которых был сделан витраж.
– Красиво, не правда ли?
Ребекка возникла передо мной внезапно, как всегда элегантная, одетая в черный костюм с кремовой отделкой. Она по-прежнему великолепно выглядела, даже несмотря на закрытие «Ночных красавиц».
– Да, просто чудесно, – подтвердила я.
– Ты знаешь, что во время войны эти стекла, спасая от бомбардировк, вытащили все по одному? И только в 1973 году вспомнили, куда их спрятали, и тогда уже снова поставили на место?
– Я не знала.
– Хм… – она села на соседнюю табуретку. – Но ты ведь пришла сюда не для того, чтобы я прочитала тебе лекцию о лучших произведениях стиля арт-деко в Париже?
В самом деле. Вскоре нам подали кофе, в моем капучино, как всегда, было слишком много пены. Я рассказала все, что слышала от Дэвида об истории создания агентства. Ту информацию, которую уже успела проверить с того времени.
Она, поджав тонкие губы, даже не пыталась что-либо отрицать.
– Дэвид представил тебе эту историю в таком свете, будто «Ночные красавицы» являются причиной всех несчастий его брата. Я отлично понимаю почему. Но это всего лишь последствие.
– Последствие чего?
ebooksa