Исполнение желаний,

Застолье захватило и понесло. Кроли организовали досуг быстро и привычно: резко все засуетились, начали подтаскивать еду, выпивку, посуду, сдвигать лавки. Ита даже толком не поняла, как оказалась за столом. Пошарила глазами по тарелкам: консервы, снеки, сублиматы…

— А крыс больше не готовите? — шепотом спросила девушка севшую рядом с ней Покахонтас.

Индианка покачала головой:

— Некому ловить — Щелкунчик сорвался.

— Только он?

— Нет. Еще полгода как Джен Эйр убили.

Гостья грустно помолчала. Джен Эйр она не видела, но Щелкунчик в синем костюме с золотыми эполетами отчетливо врезался в память…

— Давно это было? — спросила девушка.

— Давно. С год назад.

Ита посмотрела на азартно трескавшего перченые чипсы Терезу. Он брал полной горстью хрустящие ломтики, запихивал их в рот, часть роняя мимо, и что-то вещал сидящему рядом Банни. То ли проповедь читал о смирении, то ли рассказывал похабный анекдот. Банни сперва сосредоточенно слушал, а потом заржал. Тереза подхватил.

Вдоль стола носился туда-сюда оживленный Роджер. Одет он был в красные шорты-полукомбинезон со штанинами разной длины и неизменный галстук-бабочку на шее, а суетился в своей привычной манере: задевал сидящих, плескал из стакана на головы и спины, что-то взахлеб говорил, громко хохотал и снова бегал, хлопая всех по плечам.

Это был настоящий балаган. Пёстрый, весёлый и бесшабашный, как водилось. Кролики умели радоваться, умели отдыхать, умели забивать на проблемы. Всё верно, «это улица — здесь живут быстро». Помяни, отпусти и иди дальше.

Ита пила мало, как взяла вначале сильно разбавленного спирта, подкрашенного вкусовой добавкой, так потихоньку и отхлебывала. Наблюдать за кроликами было куда забавнее. Какой же она всё-таки три года назад была… непонятливой и невнимательной. То есть не она. Но тем не менее.

Тереза уже набрался и, окуная крест в стаканы друзей, что-то провозглашал про благословение. Наконец, его миссионерство надоело Саре, та сделала святой матери подсечку, от которой он грохнулся обратно на скамью. Собутыльница же придвинула к нему стакан и сказала:

— Пей. Когда ты пьешь, ты само совершенство.

Тереза гордо приосанился и опрокинул в себя новую порцию алкоголя. Ита прыснула.

Наконец, к гостям подплыла Микаэла, ранее сидевшая поблизости от Банни. Похоже, она до последнего опасалась возможных выходок.

Док опустилась на скамью рядом с Эйнаром и легонько погладила его по щеке:

— Мальчик мой… Изменился, а взгляд прежний…

Ита не представляла, чтобы хоть какой-то еще человек в мире мог бы вот так запросто при всех прикоснуться к Эйнару с незатейливой лаской. Но в жесте Микаэлы не было ничего унижающего — только искренняя нежность.