Ошибка

– Так и есть. Но любой дурак знает, что на фотку члена присылают полный вид спереди. – Он закатывает глаза. – Вот это по уму.

Со стороны раздвижной двери у меня за спиной кто-то кашляет. Громко.

Я разворачиваюсь и вижу Ханну, и моя грудь сразу же болезненно сжимается. На ней леггинсы и один из хоккейных свитеров Гаррета. Ее темные распущенные волосы перекинуты через плечо. Она выглядит сногсшибательно.

И да, я самый ужасный в мире друг, потому что тут же представляю ее в моем свитере. С моим номером.

Вот вам и «прими и двигайся дальше».

– Э-э-э… так, – медленно говорит она, – просто хочу убедиться, что все правильно услышала… Вы сейчас говорили о том, что отправляете девушкам фотографии своих пенисов?

Ее глаза весело поблескивают, когда она обводит взглядом нашу компанию.

Дин фыркает:

– А то. И не надо вот так вот закатывать глаза, Уэллси. Ты будешь стоять тут и уверять нас, что Джи ни разу не присылал тебе фотку своего члена?

– Не собираюсь отвечать на этот вопрос. – Ханна вздыхает и опирается плечом на дверной косяк. – Мы с Гарретом хотим заказать пиццу. Не хотите присоединиться? О, и еще мы будем смотреть кино в гостиной. Его очередь выбирать фильм, поэтому, скорее всего, это будет какой-нибудь ужасный боевик, так что имейте в виду.

Такер и Дин тут же выражают свое согласие, но Холлис с сожалением качает головой:

– Как-нибудь в другой раз. У меня в понедельник последний итоговый экзамен, похоже, все оставшееся время я проведу за зубрежкой.

– О-о-о, ну что ж, удачи. – Ханна улыбается ему, потом поворачивается, собираясь войти в дом. – Если у кого-то есть какие-то предпочтения по начинке пиццы, то лучше скажите сразу, или я закажу с овощами. О, и Логан, какого черта! – Прищурив свои зеленые глаза, она смотрит на меня. – По-моему, ты говорил, что будешь курить только на вечеринках? Мне что, устроить тебе взбучку?

– Хотел бы я на это посмотреть, Уэллси. – Я вроде как прикалываюсь, но как только девушка скрывается в доме, мое шутливое настроение улетучивается.

Находиться рядом с ней – это как постоянно получать под дых. А сидеть с ней и Гарретом в гостиной, есть пиццу, смотреть кино и наблюдать, как они, такие влюбленные, обнимаются… это в сотню раз хуже, чем получать под дых. Это все равно как тебя впечатывает в борт вся хоккейная команда разом.

– Знаете что? Думаю, что все-таки нагряну к Дэнни. Подбросишь меня до общежитий? – спрашиваю я Холлиса. – Я бы поехал на своей машине, но кто знает, не напьюсь ли я там.

Дин тушит косяк в пепельнице, стоящей на крышке барбекю.

– Там, чувак, тебе точно не напиться. Староста в общежитии Дэнни – настоящий фашист. Он патрулирует коридоры и может нагрянуть с проверкой в любую комнату. И это не шутка.

Мне плевать. Только бы не оставаться здесь. Не могу я зависать с Ханной и Гарретом, сначала мне нужно справиться со своей идиотской, безумной страстью к ней.

– Тогда я не буду пить. Мне просто нужна смена обстановки. Я весь день просидел дома.