Выражение лица Михалыча не было видно за слепящим фонарем, но интонация стала очень недовольной. Таня продолжила:
— Пирамида. Что это?
— Пирамида?
— Ну да. Там пирамида. Я хотела дотронуться, она меня ударила током.
— Наркотики употребляем?
— Что?
— Ничего, это я так, на всякий случай. Лицо у тебя все исцарапанное. Голова, небось, болит. Головой сегодня ударилась, и не раз?
— И не раз, — эхом отозвалась Таня. — А что?
— Ничего. Пирамидону бы тебе, вот что.
— Это, кажется, лекарство такое — пирамидон?
— Точно. Только его теперь обычно по-другому называют. Хватит трепаться, пошли.
Прошли несколько сотен шагов, в основном на подъем, миновали несколько ответвлений и остановились, за очередным поворотом, перед железной дверью. Михалыч открыл ее, и они с Таней оказались в неожиданно цивилизованном месте. Михалыч щелкнул на стене выключателем — под низким неровным потолком оказалась обыкновенная электролампочка, — и снова внимательно уставился на Таню, а Таня жадно обвела взглядом помещение. Здесь были две складные походные табуретки, три раскладушки, рюкзак, мотки каких-то кабелей и множество металлических ящиков. За стеной что-то гудело. Похоже на трансформатор, электродвигатель или что-то вроде этого. В электричестве Таня не разбиралась. Тем временем, Михалыч, не двигаясь с места и не отрывая взгляд от Тани, задумчиво и растерянно протянул:
— Дела-а-а. — Помолчал, соображая, и спросил. — Есть хочешь?
— Очень пить хочется.
Он пошарил в рюкзаке и вытащил пластиковую полуторалитровую бутылку с простой водой, протянул Тане. Дал еще пару галет, печенье и яблоко. И все смотрел пристально на нее. Отвлекся только на минуту, порывшись в двух железных ящиках. Дождавшись, пока Таня подкрепится, Михалыч протянул ей на бумажке три одинаковые таблетки:
— Глотни. Тебе надо.
Голос был убедительный. Таня и сама чувствовала, что для того, чтобы прийти в себя, ей нужно нечто более серьезное, чем вода и печенье. Правда, в кино обычно герой-спасатель дает девушке отхлебнуть из своей фляги виски, водку или что-нибудь еще в этом роде, для поддержания сил. Но то в кино.
— Не разжевывая. И запей. — Голос у Михалыча был, не терпящий возражений.
Таня выполнила процедуру. Пожевала еще печеньку. И незаметно для себя уснула на раскладушке.
Глава 10