Любовь никогда не перестает

Арни тоже норовил увязаться за отцом, и нередко Марти качала головой, наблюдая, как терпеливый Кларк пытался заниматься своими делами вместе с двумя «помощниками», которые делали его и без того нелегкую работу еще более трудной. Но Кларк всегда с удовольствием возился с детьми.

Обычно терпеливый и любящий, иногда он все же бывал очень строг, и Марти стоило немалого труда сдержаться, когда Кларк, по ее мнению, требовал от детей слишком многого. Ей хотелось их побаловать, но муж считал, что к дисциплине детей следует приучать с малых лет, иначе в дальнейшем эти уроки будут куда более болезненными.

Клэй, казалось, уже забыла, что когда-то она жила в другом доме; и хотя ни одна из девочек не называла Дэвисов мамой и папой, Марти чувствовала, что Клэй относится к ним с Кларком, как к собственным родителям. На Кларка девочка смотрела с обожанием; сияла, заливаясь смехом, когда он слегка поддразнивал ее, и подшучивала над ним сама.

Они привыкали друг к другу все больше и теперь чувствовали себя одной семьей. Особым временем была утренняя молитва. Старшим девочкам не приходилось слышать ничего подобного, и они боялись проронить хоть слово, в то время как у Мисси и Клэра уже были любимые истории в Библии, которые они могли с радостью слушать вновь и вновь.

В конце концов одежда к школе была готова, и девочки могли приступить к занятиям. «Остальное, — думала Марти, — я доделаю при случае».

Волнение Мисси росло день ото дня. Каждое утро она спрашивала, сколько дней осталось до начала занятий. Девочку так возбудили предстоящие в ее жизни перемены, что Марти начала беспокоиться за дочь. Кларк только посмеивался и успокаивал жену, считая, что радостные переживания вреда не принесут. Мисси чрезвычайно заботил вопрос, в чем она пойдет в школу в первый день, — она чуть ли не ежедневно меняла свое решение. Сначала она собиралась надеть клетчатое платье, потом заявляла, что пойдет в сером, потом выбирала голубое, снова возвращалась к клетчатому, и все начиналось сначала. Наконец Мисси остановила свой выбор на голубом, уж очень нравились ей новые голубые ленты. Огорчало ее лишь одно: в школе не будет Томми.

— Я собираюсь замуж за Томми, — сообщила она Клэй.

— Но тебе только пять лет, — изумилась Клэй.

— Почти шесть, и я еще вырасту, — возразила Мисси.

— Но Томми почти двадцать лет!

— Ну и что! — Мисси пожала плечами, давая понять, что это вопрос решенный.

Марти думала, что общение с другими детьми пойдет Мисси на пользу, и радовалась, что до начала занятий осталось совсем немного.

Последняя суббота перед началом занятий в школе стала для Дэвисов днем больших ожиданий. Жителей округи пригласили на собрание в помещении школы, чтобы будущие ученики и родители могли познакомиться с мистером Вилбуром Витлом. Не было по соседству ни одного дома, в котором в этот день не царило бы радостное волнение.

Собрание назначили на два часа, и женщины решили, что по окончании встречи можно подать кофе и выпечку.

— Совместная трапеза поможет сломать лед, — проницательно заметила миссис Стерн.

Обед в доме Дэвисов прошел в спешке. Девочки проворно убрали посуду, хотя Мисси без умолку болтала, рассказывая Клэй, что ей предстоит увидеть и узнать в понедельник. Марти лично проверила, как выглядят все члены ее семьи. Нандри и Клэй были непривычно нарядны. Нандри по-прежнему не испытывала особого воодушевления по поводу предстоящих занятий, однако от Марти не укрылось, что она поглядывает на Кларка, явно интересуясь, оценил ли он по достоинству ее вид. Клэй, напротив, светилась от восторга и вихрем носилась по дому, то подбегая к Марти, то бросаясь к зеркалу. С пылающими щеками и блестящими волосами, перевитыми новой лентой, она была просто прелестна. Клэй не скрывала своей гордости за то, что новое платье сшито с ее участием.

Мисси летала по комнатам, напевая и пританцовывая. Вокруг вертелись возбужденные малыши — Клэр и Арни. Пытаясь вплести ленту в ее кудряшки, Марти недовольно качала головой. Наконец Кларк и Марти выпроводили весь свой выводок за дверь, наведя некое подобие порядка.

День для долгожданного собрания выдался чудесный. Ожидая важного события, дети и родители были в приподнятом настроении. В углу школьного двора стояли фургоны и упряжки, а народ толпился во дворе, поскольку школа не могла вместить всех сразу.

Соседи оживленно приветствовали друг друга, радуясь случаю поболтать. Два родившихся весной малыша, объект всеобщего внимания и восхищения, совершали свой первый выход в свет. Элизабет Энн улыбалась и счастливо лепетала. Ей нравилось наблюдать за происходящим, и она требовала, чтобы ее приподняли повыше, даже попыталась самостоятельно сесть. «Настоящий сгусток энергии», — с гордостью говорила о внучке матушка Грэхэм. Марти взяла малышку на руки и немедленно убедилась, что бабушка права.

Эверетт Кэмерон Де Винтон Джон, сын Ванды и Кэма, тоже был здесь. Марти считала, что имя для такого крохи они выбрали длинноватое, но с удивлением узнала, что Кэм, несмотря на великие планы в отношении сына, сократил это велеречивое имя до обычного Ретт. Младенец быстро набирал в весе, наверстывая упущенное. Для своего возраста он был довольно крупным мальчиком.