— Девушка, успокойтесь, - глуховатым голосом сказал он. – Я же не знал, что Маша умерла. Я её с тех пор, как мы расстались, не видел. Присядьте, воды выпейте… Я не понял, как Вас зовут?
— Лера, - сквозь слёзы ответила Лера. – А полное имя – Валерия…
— Лера, - Карпов сел за стол напротив неё, - расскажите мне про Машу и про себя.
И Карпов посмотрел на Леру тоскливыми мутными глазами.
— Мама всю жизнь по цехам шила, чтобы нам двоим прокормиться. Она и с кожей работала, и с джинсом, домой часто работу брала, у нас всегда казённая швейная машина дома стояла… А потом она заболела, «химичиться» начала, вроде опухоль уже уменьшаться стала. А летом два года назад мы с ней были в **** больнице. И вот сидим мы с ней на лавочке, а из больницы Вы вышли с мальчиком, наверное, класса пятого-шестого, тёмненьким и на Вас так похожим… Вы с сыном подошли к чёрной машине, большой такой, - Лера начертила в воздухе рукой дугу, - но это не джип, а поменьше машина, и уехали на ней. Мама показала на Вас и говорит: «Лера, вон твой папа пошёл. Только у него семья есть, видишь сынок уже какой большой, поэтому не нужно к нему навязываться, а то вдруг у него неприятности какие-то будут». И мама стала плакать, потому что Вы ей когда-то сказали, что будете заводить детей, когда Вам будет 45 лет, а на самом деле…
Лера опять заплакала, вспомнив про свой трещащий по швам план по "раскрутке" Карпова.
— Это был мой племянник, Лёня, - объяснил Карпов. – Мы с ним тогда бабушку в больнице навещали. А семьи у меня никогда не было…
Карпов тяжело вздохнул. Лера посмотрела на него и увидела, что он низко наклонил голову и прикусил губу…
— Я, наверное, уже пойду, - предложила Лера.
— Лера, - Карпов поднял на неё красные слезящиеся глаза. – Ты можешь завтра зайти ко мне? Про себя расскажешь, про маму свою… На могилку к ней съездим… Просто я сегодня не очень хорошо себя чувствую, не могу многого понять, давай завтра…
Лера видела, что он изо всех сил борется со сном.
— Хорошо, …папа, - после некоторой паузы согласилась она. – Можно, я Вас папой буду называть?
Карпов устало кивнул и проводил Леру до дверей.
Продолжение спектакля
На следующее утро Лера опять пришла в гости к Карпову. Сегодня он выглядел гораздо лучше, чем вчера: его глаза были не такими красными и опухшими, а взгляд временами становился вполне осознанным. Карпов был свежевыбрит и аккуратно причёсан, одет в чистые джинсы и свитер, которые были ему немного малы: наверное, из-за вынужденной неподвижности в психбольнице он потолстел. По всей видимости, он ждал прихода Леры: в квартире были кое-как, но помыты полы, куда-то убрана разбросанная вчера где попало одежда, а на кухонном столе стояла обрезанная пластиковая бутылка с белыми и красными гвоздиками.
— Это я маме на могилу купил, - объяснил Лере Карпов. – Давай с тобой чаю попьём и поедем туда, а то сейчас темнеет рано.
Лера вздрогнула, услышав «маме на могилу». Ей стало немного неловко из-за того, что она обманывает оказавшегося таким наивным Карпова. Но потом она вспомнила, что этот человек от нечего делать стрелял по попадавшимся ему навстречу людям, некоторых из них убил, других – тяжело ранил, и вот прошло всего лишь два года - и он уже снова на свободе. Конечно, после тех препаратов, которые ему кололи в психбольнице, он превратился в дауна, но ведь родственникам и знакомым тех людей, которых он тогда расстрелял, от этого легче не стало. И Лера решила написать в статье о полукриминальном прошлом Карпова и о том, какой развалиной он стал сейчас – пусть все знают, что зло хоть как-то, но наказано.
— Лера, - объявил ей Карпов. – Я хочу тебя официально удочерить. У тебя в свидетельстве о рождении не указано, что я – твой отец, поэтому если со мной что-то случится, ты не сможешь вступить в права наследования. Вот если мы с тобой пройдём судебно-генетическую экспертизу, то с этими результатами я смогу сделать тебя своей официальной наследницей…
— Папа, - перебила его Лера. – Да чего у Вас наследовать-то. Квартира пустая и без ремонта, Вы вон такой больной… Кстати, у Вас сейчас есть на что жить?
— Конечно, - ответил Карпов. – Я охранником на складе работаю, на жизнь хватает. Правда, жизнь у меня сейчас не очень… Меня ведь к принудительному лечению приговорили. Через день я хожу в поликлинику, где мне такие уколы делают, что я … ну, в общем, как вчера. Так что жизнь у меня расписана так: один день - работа, следующий день - укол, и я – никакой; затем у меня день, чтобы сделать хоть что-то полезное по дому; а затем - опять укол и вырванный день. И так по кругу. Так что ты лучше приходи раз в четыре дня, когда я адекватный, как сегодня… И давай уже на «ты», - предложил он Лере.
ebooksa