— Три дня уже прошло, — в тон ему ответил отец Филипп. — Меня теперь куда больше беспокоит нога, чем голова.
— Нужно было согласиться на предложение Рэмси, — пожал плечами Рой. — Он бы тебя вмиг залечил.
Шрам отвернулся к окну.
— Кто он, бог? — спросил священник сухо. — Чтобы решать, сколько человеку жить и когда умирать.
Мустанг не ответил. Шрам так и не вспомнил всего, что с ним происходило раньше — возможно, просто не хотел вспоминать. Рой был за это благодарен судьбе, высшим силам или кому там полагалось быть благодарным в этом случае. В этой жизни отец Филипп по прозвищу Шрам был ему другом; в прошлой жизни они успели побывать союзниками, но между ними пролилось слишком много крови. Все же Рой ценил его; если бы он помнил тоже, между ними неминуемо повисла бы неловкость, куда большая, чем теперь.
Слова отца-настоятеля о божьих прерогативах относились к предложению Рэмси подлатать Шрама за счет его же собственных жизненных сил: как объяснил Альфонс, это может в дальнейшем стоить ему одного-двух лет жизни, зато сейчас рана исцелиться мгновенно и без последствий. А перелом ноги был достаточно серьезный, да и заживала рана неважно, внушала опасения.
И все-таки Шрам отказался.
— Что на сей раз? — спросил Рой, присаживаясь на край кровати. — Труды отцов церкви?
— Почти. Труды отца Марко по государственной экономики, — между бровями Шрама пролегла тяжелая морщина, и так же тяжело, почти без перехода и без связи с предыдущими словами он произнес: — С Брэдли нужно мириться.
— Ты все еще лоялен ему? Как отец-настоятель?
— Не в этом дело. Сейчас Брэдли укрепится там, сформирует армию, сформирует, фактически, свое государство. Торговые связи расстроятся, Аместрис расколется надвое. Обе стороны будут спекулировать именем короля и чистотою веры. Увидишь, кончится тем, что мы получим долгую, долгую гражданскую войну. Как с Ишваром, но хуже. Ишвар никогда не был силен. У вас были оружие, у вас были рыцари. Теперь же… На территории Рэмси шахты и рудники, у него воинственные бароны и графы севера. На территории Брэдли — плодородные южные земли. Ресурсов поровну. А если Брэдли и в самом деле сговорится с Кретой… — Шрам покачал головой. — Я не верю, что он по-настоящему хочет расколоть страну.
— Я знаю, — кивнул Рой. — Знаю. Мы уже обсуждали это. Я даже вызвался ехать к нему.
— Он тебя убьет, сразу же. Не станет выслушивать. Брэдли очень горд.
— Именно это мне и сказал Аль… лорд Рэмси. И добавил, что сейчас нет никого, кому он мог бы доверить переговоры с Брэдли.
— А что наш юный алхимик? Брэдли, кажется, начал его уважать. Если послать его в сопровождении опытных дипломатов…
Рой не сразу сообразил, что под «юным алхимиком» Шрам подразумевал Эдварда. А когда сообразил, приподнял брови:
— Отец Филипп, дорогой, ты что же, в самом деле думаешь, что Эдвард способен на дипломатию? Если бы мы планировали решающую атаку на Брэдли, я был бы первым, кто предложил бы его в лидеры атакующей армии. Но послом?
— Мы часто делаем то, что от нас не ожидают, — ответил на это Шрам.
Рой не стал ему передавать слова Ала: «Если бы у нас был в наличии король, я бы поехал сам, Рой. Брэдли меня уважает — он выслушает меня. Кроме того, я едва ли не единственный, кто может говорить со всем знанием дела и у кого есть все полномочия. Но оставлять Ее Величество одну в замке — боюсь, это не лучший выход с точки зрения единства страны».
Пока Мустанг направлялся к личному кабинету Рэмси, он еще раз прокручивал про себя разговор со Шрамом. Старый товарищ совершенно прав. Даже удивительно, как он, не имея перед мысленным взором опыт предыдущей истории Аместрис, мог сделать выводы, так точно совпавшие с выводами Рэмси, отца Марко и самого Мустанга. Аместрис — на пороге длительного раскола, религиозных и гражданских войн. И ради чего? Ради того, что некий молодой рыцарь из древнего рода оскорбился действиями короля и раскопал старые рукописи…
ebooksa