— Ее что, так с того дня и не было? — продолжал Иван.
Тут и девица его узнала:
— А, так это вы к нам тогда приходили?! А вы, между прочим, знаете, что чужую дверь сломали?!
Кто отвечать будет?
— Там же никто не живет.
— Но хозяйка-то есть.
— Так это хозяйка сдавала комнату жиличке или сама Дана?
— Эта комната не сдавалась!
— Врешь, — возразил Иван. — Там жила одна девчонка, и ты должна была ее видеть.
Но девица уже бросила трубку. Иван обрадовался, что милицию не вызывали. Значит, ему туда пока еще можно. Можно и нужно! Необходимо обыскать комнату Даны, ведь этого он не сделал в тот раз. А девица — черт с ней! Он поймал машину и доехал до Мясницкой.
К особняку прошел задами, как в первые разы, поднялся по лестнице. Позвонил резко и грубо, заранее настраивая себя на стычку с соседями, однако перепуганная парочка открыла ему без единого звука. Иван вошел, отодвинув парня плечом и спросил:
— Опять одни? ""
— Да… — промычал парень, а девушка метнулась в свою комнату и прикрыла дверь. Иван понял, что они его боятся.
— Ну вот что, — авторитарно заявил он. — Давайте сразу договоримся. Пока я тут — всем сидеть в комнате, понял? Если к телефону сунешься и вообще мешаться будешь — убью!
— Слушай, ты…
Парень выпятил впалую грудь, но Иван легонько толкнул его расставленной пятерней, сразу ощутив кончиками пальцев, какие у того тонкие ребра. Как у цыпленка. Парень сдавленно вздохнул и побелел. Из комнаты раздался шепот:
— Ты чего?! Иди сюда, ну?!
Парень исчез за дверью, и Иван услышал, как там лязгнул закрываемый замок. Заперлись изнутри. Это его вполне устроило. Ему вдруг стало весело, он сообразил, в чем дело. Эти двое, проживая в коммуналке, не могли не знать, отчего ослепла Дана. И наверное, его принимали за какого-нибудь наркодельца, который ищет свою старую жертву. Парочка была напугана до смерти, он слышал, как они там шептались, успокаивая друг друга.
Дверь в комнату Даны так и стояла отпертой, только была прикрыта. Он вошел. За прошедшую неделю ничего в комнате не изменилось. Только лампа над столиком не горела и окно было закрыто. Он оставил дверь в коридор незапертой, чтобы увидеть, если молодежь станет пробираться к телефону, и начал обыск. Опыта в таких делах у него не было. Парень искал довольно бестолково, его бесило, что приходится переворачивать груды хлама. Дана, видимо, ничего не выбрасывала, все складывала в коробки в надежде, что пригодится на будущее. Иван злился и покрывался испариной, когда очередная увесистая коробка оказывалась наполненной старыми учебниками, школьными тетрадками, исписанными кривым почерком. Было много лекарств, давно просроченных, какие-то дурацкие шляпки, годов тридцатых-сороковых, дырявые чулки, которыми был набит огромный пакет. Все это одуряюще пахло нафталином, лавандой и духами «Красная Москва». Он их узнал, ими душилась его бабушка.
Перекопав стоявшие в углу коробки, Иван взялся за шкафчик с куклами. Куклы были пыльные, дряхлые. У одной из них тут же отвалилась голова, так что он даже вздрогнул. Поднял голову за длинные белые волосы, посмотрел в глупые кукольные глаза и швырнул ее в угол. Это маленькое происшествие почему-то привело его в бешенство. Теперь он не просто искал улики против Даны и Алии — разорял комнату. Все летело вверх дном, а когда под руку попалось креслице с розовой обивкой, парень легко поднял его за ножку и откинул подальше.