В комнате, куда все вошли, уже и командир полка, и начальник штаба, и переводчик. Ранец с документами ему вручили. Командир полка приказал:
– Самое важное переведи, если шифровальные книги есть, вызывайте «особиста». Ну, Карпов, не томи!
Командиру полка, как и остальным военачальникам, хотелось убедиться, что знамя настоящее, а не то, которое на дверях комендатур или других воинских учреждений вывешивают. Илья знамя достал, развернул. Тут же переводчик подошёл, прочитал.
– Всё верно, товарищ майор. Знамя тридцать шестой дивизии.
– Ура, товарищи! – почти прокричал комиссар. – Я немедленно иду телефонировать в полит-отдел армии! Какое событие!
Качая головой, комиссар ушёл. Командир полка всмотрелся в лица разведчиков.
– Благодарю за службу!
– Служим трудовому народу! – гаркнули дружно бойцы.
– Карпов, пиши на всех бойцов представление к наградам, я подпишу.
В сорок первом-втором годах награждали редко. В ГКО, а может и Сталин лично, считали – Красная армия отступает, несёт тяжёлые потери, о каких наградах может идти речь? Недостойны!
– Карпов, останься, вы свободны.
Это комполка разведчикам.
– Есть!
Повернулись, вышли. Уже в землянке разведвзвода, доставшейся от немцев, Аршинов хитро подмигнул, выудил из кармана маскхалата бутылку шнапса.
– Обмоем?
– Аршин, да ты очумел? К командиру полка с бутылкой!
– А что ей, пропадать? Я в штабной машине взял. Законный трофей, для сугрева.
Ну, раз так, разлили по кружкам, выпили.
– Как немцы такую дрянь пьют? Слабый шнапс-то и сивухой отдаёт.
Но от выпитого, да в тёплой землянке согрелись. Сняли маскхалаты, прямо в телогрейках на топчаны улеглись. Сон сморил мгновенно. Илье показалось, только смежил веки, а его за руку тянут.