Боровиков выгрузил траурные цветы на немного осевший песчаный холм. Было видно – о свежей могиле кто-то недавно позаботился, убрав увядшие поломанные гвоздики, разровняв желтый песок и придав некоторую упорядоченность нагромождению венков. Кто? Внезапно Боровиков подумал о том, что за десять лет близких отношений он даже не удосужился выяснить, как зовут ее родителей. Родители имели место быть, они обитали где-то в центральной полосе, но вот как их звали… Что еще он не успел узнать за долгих десять лет? Теперь, после всей этой чудовищной истории с обворованным счетом, с мошенником Коробкиным, нашедшим к ней подход, с попыткой бегства, Боровиков понимал, что эта женщина так и осталась для него загадкой. Он знал каждый квадратный сантиметр ее тела – и, наверное, только сотую часть души. И он не желал ей смерти.
Все должно было быть иначе, если бы не разгильдяйство исполнителя. Он ждал, что она вернется и раскается и сообщит ему, куда перевела деньги со счета. Он собирался ее простить, его прощение было бы сладостным и горьким одновременно, пропитанным непониманием, удивлением и любовью. А что получилось? Она вновь его обманула и теперь лежит в промозглой сырости, молча торжествуя. Неужели смерть оказалась менее страшным испытанием, чем возвращение к любовнику?
У Боровикова болело сердце. Он был не в состоянии изменить течение времени, он не мог оживить Алису, и это непривычное ощущение полного бессилия было отвратительно. Кроме того, он тосковал. Сначала он думал, что злость и негодование избавят его от каких-либо других чувств. Его предали, обманули, нагло ограбили. Вредная девчонка унесла с собой в могилу тайну счета, хранящего громадные деньги. Сколько лет они проболтаются теперь, невостребованные, на балансе какого-нибудь европейского банка – деньги, заработанные его ловкостью и умом. Его деньги!
И что же? Обворованный и обманутый, он теперь жестоко тоскует из-за невозможности вновь увидеть Алису, прижать ее к себе, поцеловать. Он смирился с потерей денег, но не может смириться с потерей любви. Фантастический факт – он, выходит, сентиментален!..
Молчаливые страдания вице-губернатора были беспардонно прерваны. Трое парней, крепких и высоких, возникли из ниоткуда и обступили Боровикова.
– Пройдемте с нами, Геннадий Климович! – предложили они.
– Что?! – возмутился Боровиков, негодуя, что его отвлекли от безрадостных нравственных мучений. – Что надо?!
Тяжелая ладонь твердо легла на локоть вице-губернатора. Под носом у него распахнулись удостоверения сотрудников ОБЭП и ФСБ.
– Нам надо задать вам несколько вопросов.
– Да как вы смеете!
– Пройдемте!..
Сверток, вывалившийся из бокового кармана сумки, удачно спикировал на нос Черенкова, затем свалился на пол. Денис нагнулся и потянул за край бледно-розовой шелковой ленты. Та легко выскользнула из пакета. Вероятно, она украсила Викторию в день победы на конкурсе красоты. Денис нацепил на себя наградную ленту и подошел к зеркалу. Представив юную, взволнованную Вику образца девяносто шестого года в роскошном вечернем платье и с короной победительницы на голове, Денис вздохнул. Тогда она была блондинкой, к тому же – на семь лет младше себя нынешней. Познакомиться бы!
Внезапно Черенков увидел нечто непонятное. Золотые буквы на розовом шелке… «Красавица Приморья-96. III место»… Но как же, задумался Денис. Третье место досталось Аполлинарии, пусть это и казалось несправедливым. Но вкусы жюри всегда загадочны. По мнению Дениса, именно Полина и заслуживала короны королевы, хотя Виктория вовсе не теряла от этого своего очарования. Но настоящей красавицей была не Вика, а Полина. Жюри решило иначе. Но почему тогда лента Полины лежит в сумке Виктории? Или это лента Виктории? Получается, она его обманула?
Слишком много вопросов возникло у Черенкова. Он развернул пакет и обнаружил еще кое-что. Сложенный квадратиком бумажный лист. Это была распечатка из Интернета, обведенная ярким маркером. В ней рассказывалось о падении вертолета Ми-8 под Нижним Тагилом, в числе остальных жертв трагедии упоминался известный бизнесмен Кирилл Арсеньевич Коробкин. Отчество бизнесмена было дважды подчеркнуто маркером, взволнованно горел красный восклицательный знак. Распечатка была сделана в первых числах апреля – за пару недель до того, как Денис узнал от Виктории о гибели ее бывшего супруга.
– О-па! – пробормотал Денис. – И что? Значит, Виктория прекрасно знала, что ее супруг жив-здоров, а не погиб в авиакатастрофе?
Черенков заглянул в пакет, богатый загадочными сувенирами, – не осталось ли в нем еще какой-нибудь улики? Нет, пакет был пуст.
Через пару минут озадаченный юноша уже отправился в путь. Вскоре его «хонда» въехала во двор Полининого дома. Денис прикинул, что Полина и сын вполне уже могли вернуться из Мюнхена.
Но он ошибся. Дверь распахнула незнакомая женщина – но прежде, чем открыть ворота цитадели, она долго и вдумчиво изучала через глазок удостоверение Черенкова. Сотрудник отдела безопасности «Алекс-банка», очевидно, был достаточно благонадежной персоной, Дениса пригласили войти.
– Здравствуйте. Полины нет дома. Я ее мама, Ольга Игнатовна, – представилась женщина.
– А я Денис. Друг ее одноклассницы. Вы, вероятно, знаете Викторию?
ebooksa