– А мы с тобой – почти родственницы.
– Кирилл знал?
– Год назад я раздобыла его телефон и позвонила ему. Сказала, что Николаша – его сын, у него порок сердца, возможно, потребуются деньги на операцию. Знаешь, что он ответил? «Мой ребенок абсолютно здоров. Родила недоноска непонятно от кого – сама и выкручивайся!»
– Скотина!
– Редкой сволочеообразной породы.
Заклеймив Коробкина, девушки немного помолчали. Но Виктория все же не успокоилась. Кажется, ей просто необходимо было предаться рефлексии и самобичеванию.
– Но это не наши деньги. Мне стыдно! – опять вздохнула она.
– О боже! Подумаешь, избавили Боровикова от десятой доли его богатств. Не волнуйся за мальчугана – у него еще много заграничных валютных счетов.
– За него я не волнуюсь. Я – за тех, кто остался без денег, украденных Боровиковым из бюджета. Мы тратим деньги, которые принадлежат не Боровикову, а старикам, инвалидам, матерям-одиночкам!
– Какой потрясающий гражданский пафос! – восхитилась Полина. – Почему я не заметила его раньше, когда ты покупала платье в бутике Версаче за три тысячи евро? Хочешь пострадать еще немного? Страдай. А я не буду. Я не считаю себя виноватой. Боровиков никогда не вернул бы эти деньги. Поэтому хорошо, что они достались мне.
– Сты-ы-дно!
– Вика! Уймись! Ты родилась в России – а это огромная, потрясающая, но необузданная и дикая страна. Наше общество первобытно. Чтобы в нем выжить, ты должна быть агрессивной и изворотливой. Тебя никто не пожалеет, твои права никто не защитит. Помогут только злость и умение вырвать зубами кусок мяса из бока мамонта.
– Аполлоша! О чем ты! Вспомни, люди тебе сочувствовали, последнее готовы были отдать, чтобы помочь Николаше!
– Я не о них, я о системе. Почему я должна была ползать на коленях и вымаливать у богачей деньги на операцию? Почему мой ребенок никому не нужен? Конечно, откуда же у государства возьмутся деньги, если они высосаны сволочами типа Боровикова? Нет, я рада, что сумела его ограбить! Я ухватила свой кусок мамонта! Теперь я смогу вылечить Николашу, я буду жить полной жизнью, я буду счастлива!
Вика не спорила. Несмотря на эмоциональность Полининых слов, суть не менялась – они совершили кражу. Они воровки, они мошенницы. Но в глубине души Виктория знала: теперь у нее много денег, и это классно. Пусть совесть еще немного повыпендривается – это вопрос времени. Никакая совесть не устоит перед соблазнами, которые дают огромные деньги и полная свобода.
– Я все время думала – за что я так жестоко наказана, – вновь подала голос Полина. – И не могла понять. В моем прошлом не было грехов, равноценных по масштабу этому наказанию – несчастью иметь смертельно больного ребенка. Тогда я решила, что мой грех – в будущем. Да, я украла миллионы. Но я уже давно за все заплатила.
– Это было не наказание, а испытание, – сказала Вика. – Впрочем, какая разница. Дело сделано.
– Лучше скажи, вернешься ли ты к своему доверчивому увальню?
– К Денису?
– У вас, я понимаю, любовь?
ebooksa