А Мария взялась за археологические раскопки в том районе, где по приблизительным расчетам находились кресло и комод. Мебель «всплыла» на поверхность после часа напряженного труда. Процедура раскопок оказалась безумно интересной. Сорок процентов вещей, обнаруженных Машей, были ей вообще незнакомы. Еще десятая часть – те, найти которые она уже не надеялась. Сваливая в мусорный пакет два рваных свитера, ржавый чайник, кабины старых игрушечных автомобилей, мумифицированное кольцо краковской колбасы издания 1999 года, восемнадцать непарных носков, сломанный роликовый конек и прочие полезные предметы, Маша впервые задумалась о том, что, возможно, ее манера вести домашнее хозяйство несколько экстравагантна.
Для оживления процесса уборки Маша поставила диск Джо Дассена, но француз не помог. Во-первых, каждые три минуты уборщица отлучалась на кухню, где с вожделением вгрызалась в съестные припасы. Во-вторых, вскоре из глаз Марии закапало. Но она плакала не от несправедливости судьбы, заставлявшей ее заниматься неблагодарным трудом домработницы. Ей было страшно жаль, что умер Джо Дассен. У него был невероятный тембр голоса.
Да, в последнее время Мария внезапно обнаружила, что многие классные парни уже давно умерли. Шопен, например. Лермонтов… «Антон! – сказала Мария одному из близнецов, всхлипывая и роняя слезы на синий томик поэта. – Ты знаешь, Лермонтов погиб в двадцать семь лет!» – «Столько не живут», – меланхолично заметило сокровище. «Что ты говоришь! Ты вообще знаешь, кто такой Лермонтов?!» – «Конечно. Он поэт. И неплохой. Мы с Тамарой ходим парой. Санитары мы с Тамарой…» – «Так. Свободен», – выставила Мария из комнаты образованное дитя…
Благозвучно шмыгнув красным носом, Маша утерла бриллиантовую девичью слезу и вновь отправилась на кухню. Подкрепиться тортом. Воздушный, ванильный, он был куплен в кофейне «Лимон» и уже полдня интриговал Марию. Она проявила поразительную твердость характера, не съев его в первые двадцать минут после приобретения…
Две обертки от презервативов, вынырнувшие из какого-то уголка в результате погрома, учиненного Марией, серебристыми квадратиками легли на ковер около ее ног. Подобрав обертки, она машинально отметила странную шероховатость их поверхности. Маша нахмурила брови и поднесла квадратики к глазам. Естественно, они были надорваны с краю рукой Здоровякина, жаждавшего скорее напялить смокинг на боевого друга. Но кроме этого, на фоне окна четко высветились аккуратные дырочки в каждой из оберток. Кто-то заботливо продырявил презервативы перед употреблением. Этот таинственный доброжелатель, видимо, считал, что Маша недостаточно накайфовалась в роддоме и ей рано списывать себя со счета.
– О нет! – взмолилась Мария.
В ее вопле слышался ужас. Ревностная католичка, обнаружившая в тумбочке порножурнал, закричала бы менее громко.
Аполлинария, с проницательностью участкового гинеколога, вмиг вычислила причину Машиной неадекватности. Теперь Мария и сама понимала, что плаксивость, тяга к сладкому и раскабаневший бюст – естественные признаки ее нового состояния. И не нужно выдумывать сложных объяснений, все просто, как меню пенсионера: Маша залетела.
Ужас сменился гневом. «Задушу предателя!» – мстительно заскрипела зубами программистка.
Беременной даме не пристало злобствовать. Она должна сиять счастьем и прокручивать в голове кадры с изображением розовых малюток, крошечных свитерочков и чепчиков. Она вправе тихо всплакнуть, увидев телевизионную рекламу памперсов. Но шипеть, кидать в стену диванные подушки и пинаться – не ее удел. Очевидно, Маша так не думала. Она отвела душу. Средневековая инквизиция с готовностью ангажировала бы ее на роль изобретателя новых мучений – так изощренно и талантливо глумилась Маша над Здоровякиным.
Из всех простых и доступных способов вернуть себе сердце женщины – например, подарить остров в Тихом океане, или каждое утро на истребителе вычерчивать в небе перед ее окном слова «Я тебя люблю!», или горстями бросать в прекрасную даму изделия ювелирной промышленности – Илюша Здоровякин выбрал самый оригинальный. Продырявил презервативы и забацал жене еще одного ребеночка.
«Скотина пуэрто-риканская!» – грязно выругалась Мария, используя терминологию Валдаева.
Звонок в дверь прервал ее буйствование. За дверью обнаружился роскошный букет, составленный замысловато и изящно. К букету крепилось бесплатное приложение – Ян Вепрецкий собственной vip-персоной.
– Привет, Мария, – поздоровался гость. Его взгляд полировал голые коленки программистки.
«Дева Мария», – мрачно подумала Маша.
– Переезжаешь? – Ян кивнул на груду пластиковых пакетов в прихожей.
– Нет. Занялась фэн-шуй. И для начала решила освободить квартиру от хлама.
«Какая глупость! – мысленно возмутилась Маша. – Какой на фиг фэн-шуй! Хрен-шуй! Зачем мне перед ним выпендриваться?»
– А это тебе, – вспомнил Вепрецкий о букете.
– Спасибо, – как-то безрадостно кивнула Маша. – Пахнет чудесно.
ebooksa