— Чувствую себя героиней фильма «День сурка», — сказала девушка, переводя взгляд с памятника Ленину на дорогу.
— Пусть лучше будет «День сурка», чем «Другие», — отозвался мужчина.
— Думаете, мы ехали в маршрутке, попали в аварию и уже… того? — спросила Полина, за усмешкой постаравшись скрыть то, что ей стало не по себе.
— Надеюсь, что нет. У всего происходящего найдется какое-то логичное объяснение. Надеюсь, вы ваши книги тоже не оставляете без развязки. Не читал их, но, обещаю, если выберемся из этой передряги, куплю и прочту!
— Мне не нравится ваше «если»…
— Да, прозвучало как-то безнадежно. Вы правы.
— Вот, это уже лучше! — улыбнулась Полина и махнула рукой в сторону здания администрации. — Предлагаю начать оттуда. Оно мне кажется более оживленным. Развевающийся флаг все же как-то внушает надежду.
Андрей согласился, и они поднялись на крыльцо. Полина опасалась, что здание администрации окажется закрытым, но стоило ей лишь толкнуть выкрашенную в белый цвет дверь, как та тут же поддалась.
— Погодите, дайте я пойду первым, — опередил ее Андрей. — На всякий случай.
Полина не стала возражать: осторожность превыше любопытства. К тому же идти за высоким и широкоплечим мужчиной ей было совсем не страшно.
Их встретила тишина, такая же, как и в гостинице — не звенящая пустотой, а приглушенная, как шаги по толстому ковру, и настораживающая, будто некто просто затаился, чтобы в самый неожиданный момент явить себя путникам.
Андрей тем временем уже открыл первую дверь и, предварительно оглядев помещение, оказавшееся небольшим кабинетом, вошел внутрь. Полина зашла следом. Кабинет чем-то напомнил ей учительскую в ее школе. На полу лежал толстый пестрый ковер в красных тонах. В центре стоял полированный темный стол овальной формы, под который были задвинуты стулья. На столешнице — письменный прибор, рядом — аккуратная стопка чистой бумаги и перекидной календарь. По краям — шкафы с папками. Андрей сделал круг по кабинету, отдернул штору, потыкал зачем-то пальцем землю в горшке с кактусом и повернулся к Полине.
— Ничего интересного, — пожал он плечами. — Идем дальше?
— Погодите. Календарь…
— Что?
— Двадцатое августа, как должно быть сегодня. Но год — тысяча девятьсот восемьдесят третий.
Андрей быстрым шагом подошел к Полине и заглянул в откидной календарь. Пролистал несколько листков и присвистнул.
— Календарь тридцатилетней давности. Раритет?
— Или мы в прошлом? — смело предположила Полина.
— Предпочитаю думать, что это просто раритетная вещь.