Кирилл пожал плечами.
— Надо же, какой прогресс. Про это я тебе говорил почти месяц назад, как только этот парень объявился в городе. Он не только юрист и ты об этом знала.
Я кивнула.
— Вот видишь, так чему ты сейчас удивляешься.
— Я думала, что Кольцов играет на стороне Влада. А что, если это не так?
Курьянов, отложив вилку и нож, зло посмотрел на меня.
— Значит, пока он играл на стороне Шума, он был своим парнем, но как только у тебя возникли сомнения, ты тут перевела его из разряда безобидных в разряд потенциально опасных? — съехидничал Курьянов.
— Вообще-то, я всегда отдавала себе отчёт, что Никита может быть опасным парнем.
— А — а, — протянул Курьянов, — ну, молодец. Так чего ты сейчас волнуешься? Думаешь, Кольцов играет против Шимова?
— А если это так?
— Тогда пускай сожрут друг друга, — широко улыбнулся Курьянов.
— Я ждала от тебя конструктивной беседы.
— Не дождёшься, — фыркнул в ответ Кирилл. — Шимов — барракуда, который давно заигрался. И если Кольцов играет против Шума, я лично буду только рад. А что касается тебя, Настя, то я откровенно разочарован. Ладно, Игнатьченко, но вот Савельев… Его убийство ты тоже простишь?
— Я не знаю.
Кирилл, хохотнув, покачал головой.
— Не смейся: ты же не знаешь, причастен ли к этому Влад.
— А если всё — таки причастен?
— Тогда смотреть по обстоятельствам, — мрачно проговорила я. — Может, Савельев тоже был в чей-то партии.
— Ага, и Шуму ничего не оставалось, как убрать конкурента, — согласился Курьянов. — Такое, конечно, понять можно.
— Я не знаю всех обстоятельств.