— Доброе утро, — поздоровалась я с подружкой. Настя закрыла глаза.
— Это ужас.
— Что случилось? — тут же замерев от испуга, спросила я.
— Знаешь, кто будет вести дела на нашем участке, пока Михайловникова отдыхает в Исландии?
— Так Нина Ивановна ещё вчера всем сообщила: Красельникова, Виктория Кирилловна.
Настя громко фыркнула.
— Обломись. Они сегодня что — то там переиграли, и у нас Шалаев.
— О, нет, — застонала я. Игорь Шалаев был не только одним из лучших судий в нашем суде, но ещё и самой большой проблемой этого самого суда.
Хлесткий и язвительный, он довёл до увольнения не одну секретаршу и помощницу.
— Будем воевать, — объявила я, падая на стул.
— Он тебя уже спрашивал.
— Пойду, зайду к нему, — тяжело вздохнула я, снимая сумку с плеча. Настя кивнула.
— Ага. Удачи. Дверь только не закрывай. Его помощница говорит, что если не отвечать, он меньше придирается.
— Когда ты успела это узнать?
— А, — махнула Настя рукой, — мы в буфете как — то раз с девчонками разговорились.
Уважительно взглянув на приятельницу, я направилась в сторону коридора.
— Кстати, Настя, — позвала меня подружка. — Мой Юрик говорит, что его приятель — будущий свидетель на нашей будущей свадьбе — очень хочет с тобой познакомиться.
— Он же меня не знает.
— Оказывается, знает. Он — следак, как — то мы разбирали дело, которое он вёл.
— Тесен мир.