Пережить все заново

– Нет. – Голос Литвина был спокойным, но на лице угадывалась тревога. – Я пойду на встречу один, как заявлено. Не хочу злить тех, кто прислал эту записку. И тебе советую поступить так же. Останься в номере, никому не звони, жди моего возвращения. Не вернусь, тогда свяжешься с людьми дяди Левы. Или с полицией, посольством… Что угодно! Но сейчас, когда мой ребенок, возможно, находится у тех, кто предлагает встретиться… Ты понимаешь?!

– Причем очень хорошо. – Сафет отошел в сторону, пропуская Литвина. – А если это чья-то подлая шутка?

– Слишком похоже на правду. Мариновали нас здесь, доведя до предела. Теперь, когда мое терпение на исходе, дали о себе знать. Хорошая тактика.

– Обычно выкуп требуют сразу. Тебя же мучили молчанием неделю, вынудили приехать в другую страну…

– Вот именно. Тут у меня полностью связаны руки. А они, по всей видимости, находятся на своей территории, раз играют так борзо. Но обсудим все, когда я вернусь. Тогда мы уже будем знать, чего они хотят, и думать, что делать дальше. – Литвин подошел к зеркалу, застегнул пуговицы на пальто и внимательно всмотрелся в свое отражение, после вытащил из кармана звонящий телефон. – Полина. Позже поговорю с ней. – Он сбросил вызов, но спустя секунды мобильный снова зазвонил. – Бесит меня ее упертость! Увидимся.

– Было бы неплохо, – со злостью ответил Сафет, недовольный тем, что ему велено остаться в стороне.

Литвин приехал по указанному адресу за полчаса до встречи. Это была не забегаловка, как он сначала предположил, а весьма дорогое на вид кафе. Впрочем, вряд ли в центре Парижа можно было отыскать «специфические» заведения, где собираются криминальные личности. Это настораживало, так как Литвин полагал, что беседа, для которой его пригласили, не должна проходить в присутствии посторонних. С другой стороны, подобное «открытое свидание» недвусмысленно намекало, что от него не собираются избавляться прилюдно. Да и зачем его убивать до того, как он даст похитителям желаемое? В том, что он выполнит любое требование, сам Литвин уже не сомневался. Он готов отдать все, что имеет, только бы ему вернули дочь.

Небольшой уютный зал кафе был полностью заполнен посетителями, что весьма озадачило. Литвин не знал, как поступить: выйти и прогуляться или же остаться у небольшой стойки и подождать. Выбрав второй вариант, он расстегнул пальто, так как в зале было очень тепло, а после и вовсе повесил его на вешалку у стены. Тут же к нему подошла девушка со смешным узким лицом и маленьким ртом. Она начала говорить по-французски, но, увидев замешательство на лице клиента, сообразила, что ее не понимают, и перешла на вполне приличный английский.

– Извините, месье, свободных столиков нет, но если вы один, можете присоединиться к той мадам, – она указала рукой в сторону, где сидела темноволосая женщина, пила кофе и листала журнал.

– Разве так принято? – удивился он и вдруг подумал, что официантку попросили посадить его за определенный стол.

– Обычная практика, когда слишком много посетителей, а за некоторыми столиками есть свободные места, – улыбнулась девушка, став похожей на хитрую мышку.

Она оставила Литвина у стойки, подошла к мадам и что-то тихо сказала ей. Та, соглашаясь, кивнула. Литвин осторожно присел напротив и пристально всмотрелся в лицо женщины, ожидая, что она первая начнет разговор. Но мадам лишь улыбнулась, сделала глоток кофе и попросила официантку принести еще. Четко очерченные скулы, нос с горбинкой, хищные ноздри и большой рот. Привлекательное, но грубое лицо, пожалуй, слишком мужеподобное. Литвин заметил проводки, спускающиеся по шее, и понял, что она слушает музыку. Женщина не обращала на него внимания, порой рассеянно смотрела в окно и так же без интереса просматривала журнал.

– Месье, – официантка обозначила свое присутствие. – Что желаете?

– Эспрессо, пожалуйста, – попросил он и осмотрел зал, пытаясь определить, есть ли среди присутствующих тот, кто вызвал его сюда.

Литвин не сомневался, что за ним внимательно наблюдают, выясняют, пришел ли он один или «друзья» страхуют его на улице. Посетители кафе казались обычными и не вызывали подозрений. В основном за столиками сидела молодежь, занятая общением друг с другом. Влюбленные парочки – эти и вовсе никого не видели. Три пожилые дамы обменивались новостями за чашечкой чая и пирожными. За ближайшим столиком сидел дед с черной повязкой на глазу, похожий на вышедшего на пенсию корсара, и что-то тихо выговаривал подростку, который недовольно ковырял ложкой в мороженом. Весь вид мальчишки говорил о том, что он желает сбежать отсюда к своим друзьям, вместо того чтобы проводить время со старым занудой. Дед наклонился к нему и едва заметно пошевелил губами. Малец пожал плечами, после заметно повеселел и начал что-то рассказывать.

Поблагодарив официантку за кофе, Литвин посмотрел на часы. Стрелки показывали ровно девять. Он повернулся к двери, ожидая, что сейчас внутрь войдет тот, кто отправил ему записку, но надежды не оправдались. До половины десятого к нему никто не подошел, несмотря на то что в кафе постоянно заглядывали новые посетители. Только девочка-официантка вежливо поинтересовалась, не желает ли месье попробовать фирменный десерт заведения. Литвин, согласившись, кивнул, а после еще десять минут ковырялся в тарелке, откровенно нервничая и злясь на себя за то, что поверил этому нелепому приглашению.

У женщины, сидящей напротив, зазвонил телефон, она быстро подняла трубку и, сухо улыбнувшись, что-то коротко ответила по-французски. Потом подняла руку и позвала официантку, попросив еще кофе. «Третья чашка. Не обосс. ся?» – злобно подумал Литвин и напрягся, когда она повернулась к нему. Лицо ее изменилось, утратило безразличие и холодную вежливость, присущую незнакомцам, теперь оно выражало заинтересованность.

– Вы действительно пришли один, – сказала она на хорошем английском. – Ваша послушность, месье Литвин, говорит о том, что мы сможем договориться.

Литвин оторопело выпрямился, не ожидая подобного поворота событий. Он и предположить не мог, что эта молчаливая дамочка окажется тем, кто инициировал встречу, или его посланником. Выглядела она обычной барышней-одиночкой, которая после тяжелого рабочего дня решила расслабиться в теплом кафе. Получается, все это время женщина наблюдала за его поведением, находясь на таком близком расстоянии, что могла легко рассмотреть капельки пота у него на висках. Видела беспокойство и нервозность, то, как он постоянно смотрел на часы и оглядывался по сторонам. А потом, когда ей позвонили, вероятно, доложив, что Литвин никого не привел за собой, решила начать разговор. «Железное самообладание», – подумал Литвин и ужаснулся, осознав, что перед ним сидит не «залетный» наглец, решивший «снять» легкие деньги с обезумевшего от страха отца, а серьезный противник, который намерен играть по-крупному, просчитав все заранее.

– Слушайте внимательно, потому что повторять дважды я не стану, – противно растягивая слова, проговорила женщина и благодарно кивнула официантке, поставившей перед ней чашку. – Завтра в десять утра вы привезете мадам Матуа по этому адресу, – она перевернула страницу журнала, и Литвин увидел бумажку, лежащую между листов. – Берите.