На эстетике опять не получилось аншлага — уж слишком соблазнительно составлено наше расписание. Я и сама только чудовищным напряжением воли вылезла в холодный враждебный мир из теплых объятий любимого… Стас, обмотав шею толстым шерстяным шарфом, молча уселся рядом за парту и лишь кивнул в знак приветствия. Дверь в аудитории громко хлопнула. Конечно, кто бы это мог быть!
Алиса стремительно подлетела к нам и упала на скамейку, будто ноги больше не держали ее. Я повернулась и замерла. Ее лицо было настолько бледным, что огромные карие глаза даже пугали — горящие, темные… Алиса смахнула со лба непослушно нависающую прядь и опустила голову.
— Слушай, — я наклонилась к ней ближе, — с тобой все в порядке?
— Что?.. — рассеянно переспросила она. — Прости, Зайка… такие новости с утра прямо…
— Кх… к-какие? — прохрипел Стас.
— Помнишь Валерку Конькова? — Алиса повернулась ко мне, не обратив внимания на приятеля. — Ну, вчера, пел на концерте. Ну вот… он умер.
— Он что?!.. — я шокировано замерла. — Что случилось?!
— Кто это вообще? — Стас часто заморгал и тревожно нахмурился.
— Это парень с четвертого курса. Мой одноклассник, — хмуро объяснила Алиса. — Его убили вчера ночью.
Я скорее только почувствовала, что вокруг нас вдруг воцарилась непроницаемая тишина, чем действительно заметила это. В бескровное лицо Алисы впились несколько десятков пар глаз.
— Его убили, — решительно повторила она. — Подробностей не знаю. Мне позвонила Таня, его одногруппница. Тело нашли сегодня на берегу речки.
— О, Господи… — выдохнула «Барби». — Это ж тот… из рок-группы, да? Красавчик такой?
— Нашли на берегу?.. Так почему думают, что убили? Может, он напился после концерта и упал в воду сам? Какой-то бред. Вот вчера же… Как такое может быть? — прошептала я.
Может, ох, еще как может… От нахлынувших беспощадных воспоминаний меня затряс озноб. Ровно год назад я точно так пришла в школу, ни о чем не подозревая. Мы смеялись, болтали, а потом пришла завуч — Вера Михайловна — и тихо сказала: «Ребята, случилось несчастье. Леша Литвиненко умер». И ушла, ничего не объясняя. А я, прикипев от шока к месту, не моргая смотрела на пустую парту, за которой он сидел. Еще вчера. Противно ухмыляющийся, ненавистный мне, но живой и здоровый.
— Ага, сам, — жестко усмехнулась Алиса. — Проткнул себе горло каким-то штырьком и прыгнул.