Его темно-зеленые глаза замерцали так хорошо знакомым мне блеском, в котором, хоть лицо оставалось серьезным, угадывалась тень улыбки.
— Конечно, есть место, где бы я хотел оказаться с тобой прямо сейчас.
Ошибиться сложно. Я загадочно прищурилась и облизнула губы.
— Идем, — потянула Кирилла за руку. — Быстрее!
Залитый оранжевым сиянием бульвар, неработающий светофор, подмигивающий желтым глазом прохожим, узкая улица, ведущая из центральной части города вниз, к спальному району, старая пятиэтажка, подъезд с вычурными чугунными перилами, дверь, лестница, пятый этаж…
Едва дверь нашей квартиры захлопнулась, я очутилась в крепких объятиях.
— Угадала. Телепат ты мой.
…В этот момент мне хотелось вдохнуть всю Вселенную. Голова еще немного кружилась, перед глазами вспыхивали и меркли яркие огоньки. Стараясь не шевелиться, на ощупь нашла руку Кирилла — наши пальцы переплелись, и я сжала ее — сильно, почти до боли.
— Кир, так… так не бывает… человеку не может быть так хорошо…
Он повернул голову и легонько коснулся губами моего виска. Иногда образ человека, то неуловимое ощущение, заставляющее раскрываться за спиной крылья от одной только мысли о нем, неразрывно связан с какой-то маленькой деталью или воспоминанием. Догадывается ли Кирилл, что я обожаю именно эту его привычку? Что когда мне грустно, я вспоминаю о ней, и в груди тут же теплеет? Не знаю.
— Сегодня какой-то день… У меня внутри все как будто светится… — я потянулась и замерла, прислушиваясь к удивительной тишине и в доме, и — даже несмотря на обеденное время — за окном.
— Ты и внешне светишься. Ты мое солнышко, Вика.
Почувствовав нежное прикосновение на щеке, я невероятным усилием смогла открыть глаза. Сладостное оцепенение потихоньку спадало. Пару секунд Кирилл смотрел мне в глаза, на его лице застыло серьезное, задумчивое выражение, будто он мысленно решал жизненно важный вопрос, а потом повернулся и полез в ящик прикроватной тумбочки. Я с удивлением наблюдала, как он на мгновение замер, будто собирался с силами, а потом сел рядом, с торжественным видом выпрямив спину.
— Конечно, я не так думал… и даже не сегодня. Ну, я собирался… — он смущенно почесал затылок. — Вот черт, уже все испортил дурацким вступлением! В общем… Вика, ты выйдешь за меня замуж?
Я еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть.
— Э-э-э… — тут же села, натянув на грудь простыню, и теперь мы настороженно следили друг за другом, как два диких зверька. Он уже набрал воздуха, чтобы продолжить свою путаную речь, но ко мне вдруг вернулась способность говорить.
— Капец!
— Ну, я рассчитывал услышать не это слово, но…
— Кирилл! Ты мне… ты мне сейчас… подожди, ты шутишь?
Не отрывая встревоженного взгляда от моего лица, он извлек из-за спины то, что так старательно прятал уже целую минуту. Да, это было настоящее золотое кольцо — не свернутый фантик от конфеты, не пластмасска от бутылки «Брэнди-колы», как в скучных, не особо смешных романтических комедиях. И кольцо поразило меня своим совершенством — изящное, с крупным голубоватым камнем в центре и ободком мелких сияющих камушков поменьше. Я смотрела, не моргая, разинув рот, как Кирилл надевает его на мой дрожащий безымянный палец.