Цвет Крыльев. Алый

22
18
20
22
24
26
28
30

– Поехали, а то здесь как-то жутковато. К тому же, я совсем замерзла, – не поворачиваясь, сказала она.

Кларк вздохнул, но возражать не стал.

Анжела шла, глядя себе под ноги. На Кларка она старалась не смотреть. Ей было стыдно, что она его использует, в то время, когда он так заботлив и добр к ней.

– Анжела, стой! – Кларк резко остановился и преградил Анжеле дорогу, – кто вы такой? И как здесь оказались? – голос Кларка стал напряженным. Он крепко держал Анжелу за своей спиной, загораживая ее собой.

Ему никто не ответил. У Анжелы перехватило дыхание. Она боялась выглянуть из-за спины Кларка. Почему-то ей вновь вспомнились кошмары, мешавшие спать в последнее время. И человек без лица, преследовавший ее в них.

«Глупости! Наверное, этот человек просто заблудился», – отогнала от себя плохие мысли Анжела. Хотя кто в такое время может гулять по лесу, да еще и так далеко от города? Выглянуть из-за Кларка она так и не решилась.

– Эй! Вы что меня не слышали? – нетерпеливо переспросил Кларк, так и не дождавшись ответа.

– Простите, если напугали вас, – послышался такой знакомый язвительный голос.

Анжела обернулась. Позади них, около самой воронки, на одном из поваленных деревьев, сидел Дэймон. Вид у него был такой невозмутимый, словно сейчас они находились не в темном лесу, а где-нибудь на пикнике. Увидев, что Анжела смотрит на него, Дэймон легко спрыгнул на землю и встал, облокотившись рукой о ствол единственной уцелевшей сосны. Одетый, как обычно, во все белое в свете звезд он был похож на призрака.

– Знакомьтесь, это мой брат Сэм, – Хэвенли махнул рукой в сторону их машины.

Кларк, наконец, расслабился и отпустил Анжелу. Она тут же вышла из-за его спины и смогла увидеть незнакомца.

В паре шагов от них стоял мужчина лет тридцати на вид. Его было хорошо видно в свете фар. Он был одет в черный классический костюм, идеально выглаженный, с такими острыми стрелками на брюках, что казалось об них можно порезаться. На черных лакированных туфлях не было ни соринки, что выглядело немного странно, с учетом того что сейчас они находились в лесу, а Сэм стоял прямо в грязи. Несмотря на ветер, его волосы были в полном порядке, а рубашка была такой белоснежной, что от нее слепило глаза.

Он не ответил на слова Дэймона и последующее приветствие Кларка и Анжелы. Его лицо было абсолютно безразличным. Красивые и правильные черты, ровный нос, изящно выгнутые брови, четкая, мужественная линия подбородка и скул. Внешне он чем-то был похож на Дэймона. Если бы не эта его ледяная холодность во взгляде бледно-голубых глаз с длинными ресницами.

Анжеле сразу же вспомнилась старушка из больницы, и ее история про первого Ангела Смерти. Если бы не Дэймон, так беззаботно стоящий сзади и делающий вид, что в этой ситуации нет ничего особенного, Анжела бы решила, что это и есть тот Самаэль, про которого рассказывала старушка.

– Еще раз извиняюсь, что напугали вас, – произнес Дэймон, заставив Анжелу с Кларком развернуться к нему и перестать разглядывать Сэма, – понимаете, у нас сломалась машина, здесь неподалеку. И мы решили, что пока мы ждем помощи, было бы неплохо прогуляться к тому месту, про которое столько разговоров. Мы не думали, что встретим здесь кого-то еще.

Вместо обычной язвительной усмешки сейчас на лице Дэймона была открытая улыбка, удивившая Анжелу. Вот уж чего она не ожидала от Дэймона, встретившись с ним вечером в лесу, так это улыбки. И это разозлило Анжелу. Лучше бы он по-прежнему, как в школе, избегал ее с уже привычной холодностью, чем так улыбался.

– Мы совсем не испугались, – фыркнула Анжела, – правда, Кларк?

– Правда. А почему твой брат такой неразговорчивый? – Кларк вопреки своим словам с некоторой опаской махнул головой в сторону Сэма.

– Это грустная история, – Дэймон усмехнулся, – Сэм служил в Ираке. Внедорожник, в котором он ехал, подорвался на фугасе. Все, кто в нем были, погибли и только Сэм чудом остался жив. Его контузило, и с тех пор он оглох на правое ухо. К тому же сильно заикается. Поэтому он вам и не ответил. После такого он вообще не особо разговорчив.

Вопреки печальности рассказа, в голосе Дэймона не было ни грусти, ни сочувствия.