– А это не больно?
Побледнев, Настя испуганно пробормотала:
– Надо переносить запись. С тобой каши не сваришь.
– Не надо! Настечка, не надо ничего переносить! До смерти в телевизор хочется!
Я уверяла консультантшу, что справлюсь, и мысленно давала себе установку не заигрываться в очень уж дурную дурочку. От завтрашнего дня зависело все…
В «Останкино» адвокат не поехал, сослался на дела, но пообещал приехать к окончанию записи.
Кажется, я догадалась, зачем планировал появиться Андреев. Для того чтобы взять меня под белы рученьки и отвезти прямо в милицию…
Мы уселись в пижонскую спортивную машину режиссера (он был за рулем, Орехов с сумкой для ноутбука устроился на пассажирском сиденье, а мы с Настей разместились сзади). Ведущий пребывал в приподнятом настроении, подпевал радио и весело улыбался. Вчера у меня вдруг «проснулся» некоторый интеллект, и Сергей Орехов не сомневался в своих выдающихся педагогических способностях. Я тоже всячески демонстрировала якобы распирающее меня счастье и все время болтала с перманентно унылой консультантшей.
– Настя, а мне платье красивое привезут?
– Красивое!
– А какого цвета?
– Будет выбор.
– Мне бы покороче. А макияж ты мне будешь делать?
– Я.
– А ты умеешь? Может, надо было потренироваться?
– Не надо.
– А когда меня по телевизору покажут?
– На следующей неделе.
Орехов вдруг расстегнул сумку с ноутбуком, и я замерла.
Едва слышный треск включаемого компа, загружается «винда», пиликает привычная мелодия, Орехов щелкает по клавишам, и…