Анжелика против террора

Прошло еще минут двадцать, а мизансцена абсолютно не изменилась. Анжелика начала сердиться. Она была уверенна, что все это делается не напрасно, это какой-то своеобразный тест, которому она подвергается. Но она не под опытное животное для экспериментов, и вовсе не обязана бесцельно сидеть тут столько времени. Может быть, так принято у них на востоке, но она русская, и намерена вести себя так, как повела бы на ее месте любая соотечественница.

Анжелика оттолкнула от себя сервировочный столик и решительно встала, намереваясь покинуть комнату. В это самое мгновение дверь распахнулась, и в комнату быстро вошел эмир. Анжелика улыбнулась про себя, она почти была уверена, что все так и произойдет. Ее догадка верна, все это время он наблюдал за ней.

– Вы хотели уйти? – спросил он.

– Хотела.

– Прошу вас, останьтесь.

Хотя голос его звучал мягко, но в нем ощущались повелительные интонации. Этот человек явно не привык, чтобы ему отказывали и противоречили. А уж женщины и подавно.

Анжелика сделала вид, что колеблется, затем снова села на диван. Юбка у нее была короткая, и ее длинные стройные ноги были почти обнажены. Эмир, не скрывая своего взгляда, смотрел на них, ей вдруг захотелось прикрыть их одеждой. Затем он перевел глаза на лицо Анжелики.

– Спасибо, что согласились ответить на мое приглашение, – произнес он. – Вот только есть одно маленькое затруднение, не знаю, как вас называть: госпожа Круатье или Анжелика Оболенская или Анжелика Вольпина? Вы мне не поможете разрешить эту трудность?

– Называйте мне Анжеликой. Фамилия могут меняться, а имя я всегда сохраняя прежнее.

Эмир вдруг улыбнулся.

– Спасибо, Анжелика. Теперь мне будет легче с вами вести разговор.

– И о чем вы бы хотели со мной говорить?

– У меня есть к вам предложение, которое вы ни за что сейчас не примите.

– И какое же предложение?

– Какой смысл его озвучивать, если вы его не примите.

– А вдруг приму?

– Когда вы будете готовы его принять, я вам обязательно его сообщу. Сейчас же я предпочитаю поговорить о чем-нибудь отвлеченном.

– И о чем именно?

– О вашей красоте. Такие женщины, как вы, необычайная редкость. За свою жизнь я встречал не более трех-четырех. А я видел множество женщин.

– Вы меня только что обидели, я полагала, что я одна такая. А их, оказывается, так много.