– Мне, наверное, тоже уже пора. – Леся встала из-за стола.
– Я провожу. – Туча встал следом. – Ребята, я скоро.
Они шли по освещенной фонарями дорожке в сторону «девичьего» флигеля. Раньше там жили «волки», но теперь флигель стал женским царством. Леся, Алекс, Лена… Только Ангелина жила с ним в главном доме.
В окне комнаты Алекс горел тусклый свет ночника. Туча знал, она никогда не ложится раньше полуночи, хотя встает с петухами. Окна Лениной комнаты были черны, наверное, и в самом деле уже легла.
Они остановились перед крыльцом флигеля, когда Леся вдруг сказала:
– Степан, а вы не заметили одну странность?
– Какую?
– В фамильном альбоме не было ни одной фотографии взрослого Игната Шаповалова. И в исторических документах я ни разу не видела упоминания его имени. Такое чувство, что кто-то постарался уничтожить даже память о нем. А ведь у него тоже могли быть дети. И запросто может так статься, что Антон Венедиктович не единственный из ныне живущих потомков.
А ведь она права! Если отсутствие фотографии можно объяснить неприязнью между братьями, то отсутствие каких бы то ни было упоминаний об Игнате Шаповалове наводит на размышления.
– Леся, – Туча осторожно коснулся руки девушки, – я должен вам что-то сказать.
– Слушаю вас. – В темноте ее голос звучал как-то по-особенному, и на мгновение Туча забыл, о чем думал.
– Есть кое-какие документы…
Договорить он не успел, в ночной тишине раздался приглушенный волчий вой. Леся вздрогнула, испуганно обхватила себя за плечи.
– Не бойтесь, это в лесу. Здесь, на территории поместья, вам ничто не угрожает.
– Да, я понимаю. – Она улыбнулась, шагнула к крыльцу. – Я, наверное, пойду.
– Конечно. – Туча смутился, отступил на шаг. – У нас еще будет время поговорить.
Обратно к дому он шел быстрым шагом, не обращая внимания на усилившуюся боль в ноге.
Дэн
– Мне кажется, или Туча выбрал не ту женщину? – сказал Гальяно, наблюдая, как Туча с Лесей неспешно идут по парковой дорожке. – Ангелина ему совершенно не подходит. Это я вам как дипломированный психолог говорю.
Матвей скептически хмыкнул, устало потер глаза. Вид у него был растерянный, как тогда, на гари, во время встречи с призраком мальчика. После сеанса спиритизма Дэн уже ничему не удивлялся. Вполне вероятно, что тринадцать лет назад гарь как-то по-особенному на них повлияла.