– Ага, мы им еще покажем, только с этого самого момента мы – отряд поросят! – Гальяно взъерошил пропитанные грязью, уже успевшие высохнуть волосы.
– Не поросят, а вепрей, – поправил Матвей, устало опускаясь прямо на траву.
– Хрен редьки не слаще!
– Так ведь… – Было видно, что Туча из последних сил борется с подступающими слезами. Гальяно его понимал, ему и самому хотелось плакать от обиды. Опростоволосился, упал в грязь лицом. Причем в самом буквальном смысле. А Мэрилин, наверное, все видела. Видела его унизительное поражение… – Так ведь есть еще один этап, – выдавил из себя Туча.
– А смысл? – Гальяно пожал плечами. – Мы продули уже! Понимаешь? Третий этап нам теперь что мертвому припарки.
– Ну что, облажались, архаровцы? – к ним подошел Суворов.
– Силы неравны, – озвучил общее мнение Матвей. – Так несправедливо.
– А кто говорит, что война – это справедливо? – Суворов присел рядом с Матвеем, зажал в зубах сорванную травинку. – Это война, архаровцы. А вы облажались. Считайте, убили вас.
– Это не война. – Дэн говорил спокойно и уверенно. – Это даже не жизнь, а так… игра. И вепрь – это далеко не поросенок. Лично я согласен быть вепрем. Какие проблемы?!
Прежде чем заговорить, Суворов окинул Дэна внимательным взглядом, покачал головой.
– У тебя, значит, Киреев, никаких проблем? Ты, значит, жизнь от игры четко отличаешь?
– Стараюсь, по крайней мере. – Дэн смотрел командиру прямо в глаза, взгляда не отводил, и было в нем что-то такое, от чего Гальяно лишний раз уверился, Дэн Киреев – крепкий орешек.
Наверное, Суворов тоже это понял, потому что махнул рукой, сказал устало:
– Последнее задание осталось – ориентирование на местности. Тут уж не сила и не выносливость, тут уже исключительно наблюдательность. И везение, – добавил он, немного помолчав. – Впрочем, вам везение без надобности, как я посмотрю. – Он с какой-то отчаянной злостью выплюнул измочаленную крепкими зубами травинку, растер носком кроссовки. В этот самый момент Гальянов понял, что Суворов, самоуверенный и наглый, на самом деле недалеко от них ушел, что он такой же пацан, как и они, только на десять лет старше.
– Ну, от везения только дураки отказываются, – сказал Гальяно и улыбнулся Суворову. – Мы еще повоюем, Максим Дмитриевич. Вепри знаете какие боевые?!
– Архаровцы, – повторил Суворов строго, но в глазах его плясали озорные искры. – Ладно, хоть тут не ударьте в грязь лицом, найдите вы этот ножик!
Третий этап был одновременно прост и сложен. От них больше не требовалось носиться сломя голову и преодолевать препятствия. Нужно было на ограниченном участке леса за ограниченный промежуток времени найти старый, бог весть кому принадлежавший, но отчего-то невероятно ценный нож. Гальяно оружие не интересовало вовсе, он лишь мельком бросил взгляд на нож с пожелтевшей костяной ручкой. На ручке грубо, но узнаваемо был вырезан вепрь. Это уже даже неоригинально… А вот Туча совершенно неожиданно ножом заинтересовался, даже попросил у Шаповалова разрешения подержать этот старый хлам в руках. Странное дело, но Шаповалов разрешил, и Туча долгую минуту разглядывал нож с каким-то совершенно непонятным благоговением.
– С историей, что ли, ножик? – Гальяно устал наблюдать за Тучей, перевел взгляд на Суворова.
– С историей. – Тот кивнул. – Вроде бы даже принадлежит кому-то из прежних владельцев усадьбы.
– Да ну?! – Гальяно еще раз, уже с большим интересом, взглянул на нож. – И что с ним стало? С прежним владельцем?