Капкан для провинциалки

22
18
20
22
24
26
28
30

– Андрей, как ты думаешь – мог он мне открыться за то время, пока я был с ними? Я изображал простоватого балбеса, который готов лизать руку хозяина, вешать, расстреливать, похищать не раздумывая, по его приказу. Надеть на себя пояс смертника и пойти в центр города. Перед балбесами много тайн раскрывают?

– Думаю, куда больше, чем перед тем, кто выглядит умным и проницательным.

– Таких Амир вообще не терпел. Только Майклу позволил быть рядом, но…

– По правде, Майкл мне не показался высокоинтеллектуальным.

– Вот именно, Андрей. Потому его и держали.

– Однако Анна не дура.

– Она имела дело с Махмудом, а не Амиром, это её и спасло. Махмуд спокойнее относится к умным, при условии, что держит их на поводке. Кроме того, Анну запугали, и она не слишком демонстрировала свои способности.

– Гм… Наде ты рассказывал несколько иначе.

– Да, в начале нашего знакомства не был вполне уверен в ней. А позже у меня не было возможности поговорить с ней без посторонних.

Я решил, что достаточно рассказал и теперь могу рассчитывать на взаимную откровенность.

– Андрей, так что произошло вчера?

Мой собеседник сразу замялся, и я понял, что подполковник Лебедев велел ему быть со мной сдержаннее.

– Ну, как… Вчера было нападение на квартиру Анны. Оказалось, это Ахмед с подручным. Надя пыталась их задержать, стреляла, но они ушли. Я предположил, что теракт будет произведён немедленно. Олег спустился в пустоты возле Белого Дома и нашёл взрывчатку. Сапёры её обезвредили. Вот и всё.

М-да, слышал я то же самое от господина Лебедева, очень информативно, нечего сказать.

– Когда проводилось разминирование, Ахмед и его люди не пытались вам помешать?

– Как тебе сказать…

Я не выдержал:

– Андрей, я всё понимаю: ты не можешь раскрывать государственную тайну. Не требую этого от тебя. Но рассказать то, что известно Ахмеду, ты ведь можешь? Или наша разведка для тебя страшнее террористов?

Андрей вздохнул:

– Да, пытались. Один парень, надев противогаз, попытался воспламенить мешки со взрывчаткой, но ему не позволили.