Капкан для провинциалки

22
18
20
22
24
26
28
30

Я не поверила своим ушам.

– Как я буду танцевать – связанная?

– Ахмед, развяжи её! И включи музыку!

Ахмед ухмыляется, развязывает меня. Вот я уже могу распоряжаться своим телом. Ахмед лезет в угол, что-то делает, и раздаётся оглушительная арабская мелодия. Махмуд повелительно смотрит на меня, произносит что-то, я не слышу слов, но вижу по движению губ: танцуй! Хорошо, я станцую, только чтоб он больше не мучил Надю. Что исполнять – танец живота? Пожалуйста…

Однако они оба почти не смотрят на меня. Наваливаются на Надю, она жалобно кричит и беспомощно вырывается. Внезапно до меня доходит, что я могу сделать нечто большее, чем дурацкий танец. На полу валяется пистолет. Правда, в нём холостые патроны, но…

Я успеваю незаметно, в одном из танцевальных па, подхватить пистолет, приблизиться к нашим мучителям и ударить рукояткой по голове Махмуда, прежде чем он оборачивается. Махмуд охает и обрушивается на пол. Ахмед успевает обернуться, он сильнее меня, но я швыряю оружие ему в рожу и попадаю в лоб. Слуга сваливается на пол рядом с господином. Теперь – немедленно забрать ключи у Махмуда и освободить Надю! Эту комнату может просматривать Саид, сюда вот-вот ворвутся охранники…

Нахожу ключи, заодно пистолет в правом кармане Махмуда. Едва освобождаю Надю от оков, как она опускается на корточки и принимается ощупывать одежду наших мучителей. Прежде чем я открываю рот, чтобы спросить, что она ищет, подруга выуживает пистолет из кобуры на ноге Ахмеда. Снимает с предохранителя, передёргивает затвор, поднимает оружие стволом вверх и нажимает на спусковой крючок. Выстрел, и на этот раз я вижу, что заряд настоящий – пистолет в руке Нади вздрагивает, а на потолке появляется дырочка – след от пули. Я поступаю так же, и отдача толкает меня в руку, словно говоря: да, заряжено по-настоящему. Надя наклоняется к моему уху:

– Аня, попробуй выключить этот грохот!

Она права, этот шум невыносим, хотя и помог нам. Я лезу в тот угол, куда перед этим заглядывал Ахмед, и обнаруживаю там пульт. Вот этот регулятор убавит звук? Да, точно, наступает благословенная тишина. Мы не оглохли?

Надя связывает руки Махмуду и Ахмеду ремнями, которые несколько минут назад были на нас.

– Аня, попробуй найти воду! Надо привести их в чувство!

Слова еле слышны, и всё же я не оглохла. Здесь наверняка есть вода, ведь и её используют при пытках, только нет нормальной раковины с краном… А, вот шланг, попробую открыть… Точно, есть вода. Кстати, пить хочется… Ой, тьфу, вода морская! Вот гадость! Однако вполне годится для двух господ, которые над нами только что издевались. Подтаскиваю шланг поближе и окатываю водой Махмуда. Он открывает глаза и отплёвывается:

– Как ты смеешь, паршивая дрянь?!

Я легонько тыкаю его ногой – в то место, которое чувствительнее всего у мужчин. Махмуд взрёвывает и корчится от боли. Надя приставляет к его руке пистолет:

– Ты, свинья! Говори, как нам выйти отсюда!

– Вы не выйдете! Вас схватят!

– Идиот! Если мы отсюда не выйдем, то ты труп! И твой Ахмед! И ещё с десяток твоих прихвостней!

– Госпожа! – вдруг самостоятельно, без нашей помощи, открывает глаза Ахмед. – Позвольте, я скажу!

Я застываю в изумлении: Ахмед заговорил по-русски? Правда, акцент ужасный, но понять его вполне можно. И он готов пойти против воли своего хозяина?

– Эй, Махмуд! – величественно произносит Надя. – Ты видишь – твой слуга предпочитает жизнь! А ты как – не передумал? Нам ведь вас двоих не надо, Ахмедом обойдёмся, он и будет жить, а ты сдохнешь здесь и сейчас.