Тадж-Махал. Роман о бессмертной любви

22
18
20
22
24
26
28
30

Приставучая Фарзана вообще портила Арджуманд жизнь. Девушка подозревала, что сестричка действует по просьбе бабушки Раузы, но это ничего не меняло. Фарзана возмутилась тем, что Сати держит в покоях Арджуманд изображение какой-то синей богини с красным языком.

— Аллах накажет тебя, Арджуманд!

— Прекрати, даже великий падишах Акбар не был против индуистских богов! У королевы Джодхи тоже стоит в покоях Кришна с флейтой.

— Кришна, но не эта бээ… — Фарзана передразнила богиню, высунув язык и размахивая руками.

Сати даже побледнела, ее ноздри раздулись, а губы сжались в ниточку. Она многое могла вытерпеть, но только не хулу на богиню Кали.

— Фарзана, ты можешь не верить в моих богинь, но не советую их оскорблять. Тем более богиню смерти Кали. Кали Дурга покровительница Мевара, и ее месть бывает страшна.

Было заметно, что Фарзана испугалась, но тут же взвыла:

— Я бабушке Раузе расскажу, что у тебя в комнате!

— Бабушка Рауза это видела, когда была здесь вчера, и ничего не сказала против. А ты уходи и больше не приближайся ко мне, противная девчонка!

Арджуманд сказала правду, Рауза Бегум действительно видела и действительно ничего не сказала, но только потому, что была занята другим.

Зато эта стычка позволила избавиться от противной наушницы.

— Арджуманд, я уберу статуэтку богини Кали, чтобы у тебя не было неприятностей.

Арджуманд вздохнула:

— Сати, я ничего не говорю против нее, но лучше пока убрать. Это действительно богиня смерти?

— Кали — само время, а оно убивает все. Ничего нет вечного, тем более для простых смертных.

— Покровительница раджпутов — богиня смерти?

— Не всех раджпутов. Нас много, в Аджмере предпочитают Кришну.

— Но почему она синяя и такая жестокая?

— Она не жестокая, но неотвратимая. Все тела умирают, а освобожденные души возвращаются на Землю для новой жизни. Так жизнь одновременно и бесконечна, и конечна. Кали — это ее конечность, конечность всего плотского, временного. Она любит кровь, потому, что кровь и смерть неразлучны, она…

— Сати, давай не будем сейчас говорить о твоей Кали? — почти взмолилась Арджуманд.