Синтия Бессан, улыбаясь Хайндзу, неторопливо подошла к дивану и тоже присела. Она приложила бокал к губам, сделала глоток и глубоко вздохнула.
– Вот и полегчало, – проговорила она.
– Трудный день? – спросила Шивон, решившись наконец сесть в одно из кресел, обитых той же тканью, что и диван.
Бессан начала перечень – перечисляя, она загибала пальцы – всех сделанных сегодня дел:
– Налоговый инспектор, агент по уплате НДС, подготовка трех выставок, встреча с бывшим мужем-жмотом и с девятнадцатилетним сыном, которому вдруг взбрело в голову стать живописцем. – Снова подняв бокал, она повела глазами поверх его ободка, но остановила взгляд не на Шивон, а на Хайндзе. – Не много ли для одного дня?
– Я бы сказал, ужасно много, – согласился Хайндз, растягивая лицо в улыбке.
До него вдруг дошло, что с ним флиртуют. Он посмотрел на Шивон, чтобы узнать, насколько такая ситуация ей неприятна.
– К тому же еще и смерть мистера Марбера, – напомнила Шивон.
Лицо Бессан исказила гримаса боли.
– Господи, конечно.
Ее реакция была несколько преувеличенной, но Шивон подумала, что антиквары, наверное, привыкли вести себя так на публичных показах.
– Так вы живете одна? – обратился к ней Хайндз.
– Когда предпочитаю такой образ жизни, – ответила та с деланой улыбкой.
– Мы очень благодарны вам, что вы нашли время для встречи с нами.
– Да что вы, о чем речь!
– Просто у нас появились некоторые вопросы, – пояснила Шивон, – связанные с личной жизнью мистера Марбера.
– О?…
– Миссис Бессан, не могли бы вы сказать, как часто он пользовался услугами проституток?
Шивон показалось, что от этого вопроса женщину передернуло. Взгляд Хайндза, устремленный на нее, словно говорил:
– Эдди не пользовался ничьими услугами.