– Ток-шоу. Под названием «Забытый случай». Помните, я вам рассказывала…
– Ах да, шоу. Мне очень жаль.
Босху немного полегчало. Похоже, Тара пыталась использовать встречу с ним в профессиональных целях. Интересно, осталось ли у нее что-то от прежних чувств к Ребекке Верлорен. Словно прочитав его мысли, она спросила:
– Скажите, в деле есть подвижки? Вы из-за этого не смогли прийти?
– В общем-то да. Подвижки, как вы выразились, есть, но говорить об этом пока преждевременно. Вы не вспомнили то имя, которое я называл вчера? Роланд Маккей? Нет?
– К сожалению, нет. Пыталась, но…
– У меня есть еще одно. Уильям Беркхарт. Как насчет него? Или Билли Беркхарт?
Последовала долгая пауза.
– Нет, извините. Не думаю, что я когда-либо о нем слышала.
– Билли Блицкриг?
– Билли Блицкриг? Вы шутите, да?
– Нет, а что? Оно вам знакомо?
– Конечно, нет. Звучит как название рок-группы или псевдоним какого-нибудь «металлиста».
– Нет, к музыке он не имеет никакого отношения. Но вы уверены, что эти имена ничего вам не говорят?
– Мне очень жаль, детектив.
Босх поднял голову и увидел женщину у открытой двери кабинета судьи. Она приглашала их войти. Райдер укоризненно покачала головой и провела ребром ладони по горлу.
– Послушайте, Тара, мне нужно идти. Позвоню при первой же возможности, и тогда договоримся. Еще раз извините. Позвоню. И спасибо.
Не дожидаясь ответа, он опустил крышку и, вспомнив предостережение, отключил телефон. Райдер уже вошла, а женщина, которая, должно быть, и была Кэти Кржановска, все еще придерживала дверь.
Высокое, от пола до потолка, окно в кабинете закрывали тяжелые шторы. Единственным источником освещения была настольная лампа. За большим темного дерева столом сидела хрупкая женщина лет семидесяти с добрым лицом, вселявшим надежду на то, что все закончится благополучно и разрешение на прослушку будет получено.
– Проходите, садитесь, – сказала судья Демчак. – Извините, что заставила ждать.