Вернувшись в дом, мы отыскали слесаря, который сообщил, что закончил работу. Получив разрешение хозяина, он потянул ручку тяжелой сводчатой двери на себя. Неожиданно обе створки распахнулись с такой силой, словно кто-то толкнул их изнутри. От полученного удара слесарь отлетел на несколько шагов и растянулся на полу. Судя по ухмылке Ритки, слова, которые он при этом произнес, вряд ли печатают в учебниках по французскому языку. Артур подошел к рабочему, помог ему подняться и протянул несколько купюр. Полученная сумма явно произвела впечатление. Мастер перестал возмущаться, взял деньги и пошел на свое рабочее место, потирая ушибленный лоб и неодобрительно качая головой.
Тщательно запертое помещение оказалось домашней часовней. Но это обнаружилось не сразу, так как свежий поток воздуха, ворвавшись внутрь, поднял такую тучу пыли, что она на какое-то время заволокла все вокруг.
Когда пыль улеглась, мы удивленно застыли на пороге. Если во всем замке царил относительный порядок, то здесь все было перевернуто вверх дном, словно тут порезвилась парочка взбесившихся носорогов. Тяжеленные дубовые скамьи были разбросаны как попало, решетки на окнах погнуты, словно в них метали пушечные ядра, деревянная обшивка на стенах местами отодрана «с мясом».
– Хотел бы я знать, что за Мамаево побоище здесь произошло, – изумленно протянул Гарик. – Как тебе это нравится? – спросил он Артура.
Тот только покачал головой, сосредоточенно хмурясь.
– Просто безобразие! – поддержала блондина Рита. – Вам должны были сообщить, что помещение находится в таком непотребном виде.
– Она права, – кивнул Гарик. – Может, предъявить им иск, пока не поздно?
– Не стоит, – отказался Артур. – Все не так страшно и поддается реставрации. Главное, что алтарь уцелел. Он здесь, по-моему, представляет наибольшую ценность. Как вы считаете, Тоня?
Я считала, что это какой-то кошмар и самое лучшее, что мы можем предпринять, – это как можно скорее унести отсюда ноги. Такая романтика мне не нужна. Тут пахнет явной чертовщиной.
Вслух я этого, разумеется, не сказала, чтобы меня не сочли трусихой и паникершей, а просто сделала вид, что изучаю алтарный триптих. Не надо мне было этого делать. То, что я увидела, отнюдь не прибавило мне уверенности. Триптих в точности повторял сюжет из деревенской церкви. Люцифер, саламандры и так далее. Даже кубки были точно такими же, хотя вода в них давно высохла.
Осмотрев алтарь, я обратила внимание на надписи на колоннах, расположенных между окнами, но прочесть их мне не довелось. Рита обнаружила слева от алтаря еще одну дверь и громогласно оповестила об этом присутствующих.
– Тут какой-то подвал, – доложила она. – Вниз ведут ступеньки, но ничегошеньки не видно. И холодно…
– Я принесу фонарь, – вызвался Гарик и исчез за дверью, прежде чем я успела его остановить. Что-то подсказывало мне: спускаться в подвал – или что там находится – не стоит…
Гарик вернулся с фонарем, и мы гурьбой направились к черному дверному проему.
Я могла бы догадаться, что поблизости от часовни, да еще под землей, может оказаться только склеп. Друг за другом, стараясь не отставать, мы спустились по выщербленным ступенькам в каменный мешок. Стены, богато отделанные полированным черным мрамором, многократно отражали свет фонаря, делая и без того мрачную обстановку совсем уж зловещей.
– Не мог принести фонарик помощнее? Темно же, – проворчала Ритка.
– Я спешил и взял то, что попало под руку, – начал оправдываться Гарик. Его голос из-за необычной акустики звучал непривычно, как будто доносился издалека.
Света было явно недостаточно. Большая часть помещения тонула во мраке. Я поежилась. Скорее бы обратно. Но остальные не спешили обратно. Все та же Ритка принялась считать гробницы. Насчитала четыре. Но и этого ей показалось мало, после урока математики она принялась за чтение, с трудом разбирая надписи на мраморных крышках. Гарик помогал ей в меру своих способностей.
Судя по датам, здесь покоится первая хозяйка замка и две ее дочери, умершие совсем молодыми, четырнадцати и пятнадцати лет от роду. Надписи были трогательными, и мне стало неловко, что мы вторгаемся в чужой мир со своим праздным любопытством.
Ритка добралась до четвертой гробницы. Она казалась больше остальных и была выполнена из неизвестного мне материала.
ebooksa