Вербицкий постучал пальцем по газете.
– Это «утка», майор. Антон Гордеев на свободе. У нас тоже есть к нему немало вопросов, но другого характера. Хорошо, что напомнил мне о своем расследовании. Пора объединить дела в одно производство. Пока этого не случилось, ты мне не подчиняешься, все верно. Свободен, я тебя не задерживаю.
Сладков выскочил из кабинета, хлопнув дверью.
– Ты что, и вправду делал обыск у Гордеева? – спросил Вербицкий подполковника.
– Нет, конечно. Так, блефовал.
– Навести жену Антона. Ты же говорил, что был шафером на их свадьбе, успокой ее, поговори. Надо выяснить, кто из посторонних в последнее время был у них в квартире. Может, слесарь или телемастер…
– Тот, кто мог подбросить пистолет?
– Какой ты умный, Сережа! Как мне повезло с помощниками.
– Все издеваетесь, Илья Алексеич. Антон по лезвию бритвы ходит, дурак самонадеянный. В любую секунду ему могут вонзить нож в спину.
– Не вонзят. Он стоит спиной к стене, а это лучшая тактика, когда тебя уже клюнул жареный петух.
На этот раз Мякишев так и не попал к жене Гордеева, у машины его поджидал Громов.
– Удобный случай свернуть тебе башку, Олег! – вместо приветствия сказал подполковник. – Ты сам-то читал, какую галиматью напечатал?
– А зачем мне читать, если я писал.
– Остряк! А дальше что?
– А дальше дадим опровержение. Попадись вам Антон, вы бы его арестовали? Конечно. Слишком много соплей на нем висит. Будем считать, что я забежал вперед и подстегнул вас. И не давайте комментариев репортерам, они теперь с вас не слезут, а врать вам не положено, не те времена. Фразочкой «Без комментариев» не отделаться.
– Чего ты от меня хочешь?
– Открой машину, холодно.
Они сели в «девятку» подполковника, и Олег передал ему письмо и фотографии.
– На снимках Никита Кочергин и его жена. Зовут ее Инга. Вербицкий однажды был у нее в гостях, но она представилась Мелиссой. Жила в одном подъезде с циркачами, она же, по всей вероятности, и улики для вас в квартиру Топтуновых подбросила.
– Это ты их запечатлел?