– Что за чушь? Я делаю свою работу.
– В газете написано, что тебя из ментуры уволили.
– Мент всегда остается ментом. А потом, у меня личные счеты с этими говнюками.
– У меня тоже.
– Это какие же?
– Они мне не давали чаевых. Жлобы!
– Аргумент серьезный. Нам нужно купить флешку для фотоаппарата.
– Я думала, тебе понадобится пулемет. А разве этот тип, что печатал статью, не умеет фотографировать?
– Нам не хватает только репортеров. Ты же не знаешь моих планов.
– Думаю, что у тебя их нет. Так что покупай пулемет, у них он наверняка есть.
– Гаубицу! Но стрелять из нее будешь ты. Да так, чтобы в городе стекла из окон повыскакивали.
Люда вдруг расхохоталась.
Въехав на территорию пансионата, Инга и Никита продолжали спор:
– Ты должна понять очень простую вещь, Инга. Твою связь со мной может подтвердить только твой отец. Если следствие получит такую информацию, тебя возьмут под белы рученьки как соучастницу. Гордеев знает, что я жив. Его арестовали, значит, он уже дает показания. Ему могут поверить, а могут и не поверить.
Инга нервно закурила.
– По письму, где названо лишь мое имя, невозможно определить адрес пославшего это письмо. Мы не виделись с отцом семь лет, а то, что ты когда-то женился на девчонке из Риги и увез ее с собой, еще ни о чем не говорит.
– На какой адрес он писал тебе письма?
– До востребования.
– Значит, ты сохранила свой настоящий паспорт? Твой отец не мог посылать письма Мелиссе или Клавдии, он посылал письма Инге Яновне Ландсберг. Без паспорта письмо на почте не отдадут.
– Тот паспорт спрятан в надежном месте, его никто не найдет. Только по нему я могу без визы поехать в Ригу, где меня никто не достанет. Когда закончим дело с бухгалтером, я должна буду на время исчезнуть. Почему бы не отсидеться в Прибалтике? У тебя другое лицо, ты можешь разгуливать по городу, а я засвечена. Меня видел следователь, меня знает Антон. Из нас двоих на этот раз рискую я, продолжая работать под носом у следствия.