— Ишь, какой глазастый.
— Скольких я таких, как ты, повидал! У… Не счесть. Десять лет по дорогам мотаюсь.
— Куда едешь теперь?
— На юга. В Краснодар. Там сейчас яблони цветут.
— Может, прихватишь?
— Без удобств. У меня фургон. За рулем шофер дремлет, второе место мое. Но в фургоне есть вентилятор и еще крепкий диванчик.
— То, что мне надо, я не привередлив.
— Тогда без вопросов. Не мне тебя на горбу тащить, а машина идет порожняком. Как звать-то?
— Питом.
— Как скажешь. Пит так Пит. Я Степа. Тяпнем по маленькой.
— Не возражаю, если до дивана доберусь. Устал, как пес.
— Можешь спать двое суток, пока до Краснодара не доберемся. Федька — шофер классный, на колдобины не нарывается.
— Отлично.
Выпили, поели. Петр с тоской глянул на официантку. Жаль, но ничего не поделаешь. Взять бы ее с собой на диванчик, но у каждого свои заморочки, придется потерпеть.
На стоянке стоял только один фургон, приличная машина, не рухлядь. Возле него прогуливался здоровенный бугай в кожаной жилетке, надетой на голый волосатый торс. Степан перед ним выглядел пятилетним ребенком. Подошли к машине.
— Подбросим хорошего парня? А, Федя?
— Мне не жалко.
Федор распахнул задние дверцы фургона. Железный потолок, пол, стены и больше ничего. Ни дивана, ни вентиляции.
— Э, ребята, а где же…
В живот Петра уперся ствол револьвера, лицо Степы стало страшным, как у Дракулы.