— Не волнуйтесь об этой даме… — начал было он.
— О ней-то я и не думаю. Я боюсь, как бы с вами не произошло чего плохого.
Моментально все вернулось. Окончилась краткая передышка, которую вызвало вторжение Анны и ее чудовищная история.
— И как это понимать?
— Так и понимать. Я считаю, что вам грозит опасность. Я уже сорок два года на этом острове и повидал немало людей. Разные люди к нам приезжают. Бывают хорошие люди, которым мы рады, которых хочется видеть чаще. Такие люди, как вы. А про других я с первого же взгляда понимаю, что от них одни проблемы. Я не могу это объяснить. Может, шестое чувство. Но я моментально это понял, как только увидел эту особу.
— Расскажите же мне, наконец! Что она вам такого ужасного сказала?
— Да ничего не сказала, мы с ней вообще не разговаривали. Я только наблюдал за ней издалека, а потом пошел следом до вашего дома.
— Хиннерк тоже сказал, что она вела себя чертовски странно в его хозяйственном магазине пару часов тому назад.
— В каком смысле странно?
— Она попросила какое-нибудь оружие.
— Что?!
— Да, вначале попросила гарпун, а потом купила разделочный нож и много метров лески. Хочется узнать, что у нее на уме?
— Понятия не имею, — безучастно ответил Виктор. Он в самом деле не знал. Зачем психически больной женщине оружие на этом мирном острове?
— Ну ладно. — Хальберштадт накинул капюшон черного пуховика. — Мне пора. Простите за беспокойство.
— Ничего.
Бургомистр спустился с веранды по лестнице, помедлил у калитки и обернулся к Виктору:
— Давно хочу вам сказать, доктор Ларенц. Мне так жаль.
Виктор молча кивнул. Понятно, что тот имел в виду. Уже четыре года не надо объяснять причину соболезнований.
— Я думал, пребывание на острове пойдет вам на пользу. Поэтому и пришел к вам.