— Подождите. Мы в последние дни часто говорили о ней. Та женщина, за которой вы наблюдали. Вы еще думаете, что это она убила мою собаку.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, господин Ларенц.
— Это шутка? Вы же мне советовали ее опасаться. Еще вчера, когда принесли мне Синдбада.
— Как вы себя чувствуете, доктор Ларенц? Я целую неделю у вас не был. И я не видел вашу собаку.
Свист из правого уха перекинулся в левое.
— Послушайте… — Виктор запнулся, услышав на заднем плане знакомый голос. — Это она?
— Кто?
— Анна. Она у вас?
— Да говорю вам, я не знаю, о ком вы говорите. Я один дома.
Виктор обеими руками схватил телефонную трубку.
— Так значит… значит… — Он не знал, что сказать. И вдруг ему пришла в голову идея. — Минутку!
Виктор выбежал в прихожую и поднял с пола халат. С облегчением нащупал в правом кармане заряженный пистолет. Значит, он не сошел с ума.
Он бегом вернулся:
— Ладно. Я не знаю, что за игру вы со мной затеяли, но сейчас держу в руке тот пистолет, который вы мне дали.
— Ох!
— Что значит «ох»? — закричал Виктор. — Кто-нибудь скажет мне, что тут происходит?
— Это… как же… — неожиданно замямлил Хальберштадт, и теперь Виктор был абсолютно уверен, что кто-то стоит рядом с ним и дает указания.
— Не важно. Послушайте, Патрик. Я не знаю, что все это значит. Мы позже выясним. Но мне необходимо поговорить с Анной. Передайте ей, что я буду в «Анкерхофе» примерно через час. И вы тоже приходите. Там и разберемся.
В ответ раздался вздох. И вдруг голос изменился. Вместо нервной интонации в нем появилось высокомерие.
— Я повторяю, господин доктор. Я не знаю никакой Анны. Но даже если бы знал, не смог бы выполнить ваше пожелание.