Назавтра я встал с утра пораньше и без особых трудностей добрался до Ричмонда к началу одиннадцатого. Я позавтракал в таверне «Звезда и подвязка» и там же принялся расспрашивать официантов, знают ли они некоего мистера Льюиса Петтингейла. С третьей попытки я получил нужные сведения.
Дом находился на Ричмондском лугу, в Квартале Фрейлин, представлявшем собой очаровательный комплекс трехэтажных кирпичных зданий.[232] Я вошел в кованые ворота и зашагал по садовой аллее к парадной двери. На стук мне открыла бледная девица лет двадцати.
— Пожалуйста, передай это хозяину. Я подожду.
Я вручил ей записку, но служанка тупо уставилась на меня и сунула записку мне обратно.
— Мистер Петтингейл дома, не так ли? Оправляется от полученных телесных повреждений?
— Нет, сэр, — ответила девица, глядя на меня вытаращенными глазами, как на убийцу, явившегося по ее душу.
— Так, в чем здесь дело?
Вопрос задал угрюмого вида мужчина с повязкой на глазу и окладистой седой бородой.
— Мистер Петтингейл дома? — снова осведомился я, уже несколько раздраженно.
— Боюсь, нет, сэр. — Мужчина встал передо мной, загораживая спиной служанку.
— В таком случае где я могу найти его? — задал я следующий вопрос.
Девица принялась нервно теребить фартук, тревожно поглядывая на мужчину.
— Филлис, поди в дом, — велел он.
Когда она ушла, мужчина повернулся ко мне и расправил плечи, словно готовясь отразить мое нападение.
— Мистер Петтингейл, — наконец проговорил он, — покинул страну, о чем вы знали бы, будь вы его другом.
— Я не друг мистеру Петтингейлу, — ответил я, — но и не желаю ему зла. Я совсем недавно познакомился с ним, а потому, разумеется, не вхожу в круг особо доверенных лиц. Он уехал на континент, полагаю?
— Нет, сэр, — сказал мужчина, уже не с таким воинственным видом. — В Австралию.
Бегство Петтингейла и нападение на него поставили передо мной новые вопросы. Вдобавок адвокат лишил меня возможности изобличить Даунта в воровстве и мошенничестве перед лордом Тансором и всем светом.
В унылом настроении я возвратился в Лондон. Куда бы я ни повернул, всюду на пути моем вставали вопросы без ответа, непроверенные гипотезы и необоснованные подозрения. Вне всяких сомнений, в убийстве мистера Картерета содержался ключ к восстановлению моих наследственных прав. Но как отыскать этот ключ? Я совершенно не представлял, что делать дальше. Лишь один человек мог пролить свет понимания на важные факты, о которых упоминалось в письме мистера Картерета к мистеру Тредголду: сам автор письма. Но мертвые не говорят.
Воротившись на Темпл-стрит в таком вот подавленном и удрученном расположении духа, я лег в постель и тотчас заснул крепким сном. Разбудил меня стук в дверь.