В ближайший вторник вечером Майлз возвратился из студии Роксанны с покрасневшим лицом.
— Ты покраснела бы точно так же, просидев два часа с гипсом на лице, — объявил он, наливая себе чашку кофе.
— Как выглядит ее студия? — спросила Пола.
— Просто большая комната на верхнем этаже. Ничего особого. И — чтобы тебя успокоить — героиня-вамп вовсе не пыталась меня соблазнить.
Усевшись за круглый стол, он помешал кофе ложечкой.
Пола подошла к нему и поцеловала.
— Пусть так, я ошибалась, — заметила она тихонько. — И изо всех сил старалась не ревновать, хотя мне это не очень-то удалось.
— Могу гарантировать, что тебе больше не о чем беспокоиться. Причина, из-за которой Дункан с Роксанной по твоему выражению «бросались нам на шею», не имеет ничего общего с сексом — обычным или извращенным.
— О чем ты говоришь?
— Сегодня вечером Роксанна мне все рассказала.
— О чем?
— Дункан Эли умирает.
— О нет!
— Да-да. Они знают об этом почти семь недель. У него лейкемия. Роксанна сказала, что его положение безнадежно.
— О, Майлз. Мне так жаль…
— Еще бы.
— Нет, в самом деле! Я даже не догадывалась. Хотя и заметила на приеме, что он похудел.
— Он отказывается ложиться в постель, наверное, считает, что он из нее не выйдет. Но вчера он был так слаб, что не смог подняться, поэтому Роксанна наняла сиделок на круглосуточное дежурство и второй этаж превратился в подобие больницы.
— Но почему бы ему не отправиться в настоящую больницу?
— Он отказывается. Говорит, что хочет умереть в собственной постели. Полу охватила жалость к старику.