Очищение огнем (тематическая антология)

22
18
20
22
24
26
28
30

На нас смотрел скелет, обнажив зубы в издевательской улыбке. Клочки рыжеватых волос прилипли к бровям над пустыми глазницами. Обрывки коричневато-оливковой шерсти прикрывали ребра. В сумеречном свете блестела латунная пуговица.

Долгое время никто из нас не знал, что и сказать. Затем Брюстер пробурчал:

— Не очень-то он хорошо сохранился для человека, похороненного день-два назад, не так ли?

— Этому телу лет двадцать, если не больше, — предположил директор. Брюстер не стал его спрашивать, откуда ему известно. Вполне логично было предположить, что директор действительно это знает.

— Что теперь, лейтенант? — спросил один из землекопов, стоящих у крышки гроба неизвестного скелета.

— Мы передадим его доктору Макалпину и посмотрим, не сможет ли он сказать, кто это такой.

— Мне кажется, я это знаю, лейтенант, — вмешался я. Брюстер медленно повернулся ко мне.

— Узнал с первого взгляда, что ли? Ходил с ним в школу, или как?

Повернувшись к директору кладбища, я спросил у него, много ли солдат было похоронено в конце сороковых годов и нет ли среди них Ральфа Говера.

На поиски ушло некоторое время. Но наконец, в середине кладбища могила стрелка военно-воздушных сил была найдена. Брюстер продолжал настаивать, что моя догадка слишком уж дикая, пока один из гробокопателей не воткнул лопату в то, что должно было быть землей, слежавшейся за двадцать пять лет.

— Ого, земля мягкая! — воскликнул он.

— Начинайте копать, — сказал Брюстер.

— Послушайте, лейтенант, — зашипел директор. — У вас ведь нет ордера на эксгумацию этого трупа!

Брюстер мрачно ему улыбнулся и спросил:

— Вы действительно хотите, чтобы дело зашло так далеко, дружище?

— Это решительно против правил, — протестовал несчастный директор, — но я вас уверяю, что мне нечего прятать!

— А кое-кому есть, — ответил Брюстер. — И становится чертовски поздно. Может, прекратим трепотню и все же узнаем, что там внизу?

— Я не буду отвечать, если родственники подадут в суд!

— Не подадут, — вмешался я. — В стране нет его родственников. По крайней мере таких, которые подали бы в суд.

— Откуда ты это взял? — спросил Брюстер.