– Где Китайгородцев? – спросил Хамза.
– В соседнем кабинете.
– Спит?
– Нет. Он какой-то взвинченный.
– Я сейчас приеду, – сказал Хамза. – Приглядывай за ним.
Хамза приехал не один. С ним был дородный мужчина: заплывший жирком, неповоротливый, с толстенькими короткими пальчиками, похожими на сардельки. Очки у него были какие-то нелепые, в старомодной оправе, с толстыми выпуклыми линзами, за которыми глаза его выглядели огромными.
Они прошли к Китайгородцеву. Тот сидел перед телевизором с отрешенным видом и вряд ли осознавал, что там ему показывают в этот поздний час.
Хамза выключил телевизор. Китайгородцев исподлобья разглядывал вошедших. Хамза сел перед ним, толстячок оказался от Китайгородцева справа, а Лапутин устроился у двери.
– Я прочитал про Потемкина, – взмахнул бумажными листками Хамза. – Иосиф Ильич. Это он? Про него ты мне рассказывал?
– Про него.
– Давно с ним знаком?
– Нет.
– С каких пор?
– С тех пор, как я на озере прятался, – сказал Китайгородцев.
– Что – там и познакомились? – не поверил Хамза.
– Нет, конечно. Я в райцентр поехал. Увидел там афишу. Ну, сеансы гипноза, мол, проводит. С этого началось.
– То есть не от него инициатива исходила? – уточнил Хамза.
– От меня.
– А почему от тебя? Что у тебя за интерес?
– Про гипноз узнать хотелось.