- Я этого не говорил,- возразил Иегуа.
- Ладно,- продолжил допрос Пилат,- а, зачем ты призывал разрушить храм царя Соломона?
- Я призывал разрушить храм старой веры,- пояснил Спаситель.- И создать новую веру. Такую, чтобы она была понятна и близка людям.
- Я бы пожалуй, мог тебя отпустить, если бы ты не оскорбил Римского Императора,- проговорил прокуратор.- Ты даже угрожал ему.
- Я никогда не угрожал Римскому Императору,- удивился Иегуа.- Я только говорил, что настанет время, когда не будет ни царей, ни императоров. И каждый получит то, что ему полагается по его заслугам, в том числе и император.
- И ты после этих слов утверждаешь, что не знаешь, за что тебя хотят казнить?- возмутился Пилат.- Я, конечно, понимаю, что ты блаженный. И сам, наверное, не ведаешь, что ты говоришь. Но это не значит, что ты можешь говорить всё, что приходит в твою сумасшедшую голову. Как ты смеешь касаться священного имени Императора? Да, только за это тебя следует казнить. Я утверждаю приговор. Уведите его.
Понтий Пилат остался один. Неприятный осадок был у него на душе после разговора с Иегуа. Прокуратор понимал, что этот парень не совершил ничего такого, чтобы надо было его казнить. Но Пилат прекрасно знал, что, если донесут в Рим, что он, прокуратор Иудеи, отпустил на свободу человека, который утверждал, что Император получит по заслугам, то в Риме не станут разбираться, по каким заслугам. А его, Понтия Пилата, могут обвинить в сговоре с бунтовщиками Иудеи.
- Надо сделать так,- размышлял прокуратор,- чтобы я не имел прямого отношения к помилованию этого парня. В Иудее есть закон, по которому можно помиловать одного из осуждённых на смерть во время праздника Пасхи. Но об этом должен попросить первосвященник. Это он должен ходатайствовать о помиловании. Вот, я и попрошу его, чтобы он сделал это по моей просьбе. Думаю, что Сафра мне не откажет.
Прокуратор позвонил в колокольчик, находившийся на столе. В зал вошёл центурион Гай Лонген.
- Срочно позовите ко мне первосвященника Сафру. А что там за шум на улице?
- Собралось много народа. Они требуют, чтобы освободили Вардалана. Нам пришлось увеличить охрану дворца. Но, если они хлынут сюда все вместе, мы можем их и не сдержать.
- Что?- возмутился прокуратор.- Они что с ума сошли? И как они смогли узнать об аресте? Срочно первосвященника ко мне. Я, кажется, догадываюсь, чьих рук это дело.
- Первосвященник Сафра уже давно здесь,- доложил центурион.- Он дожидается, когда Вы его примите.
- Ах, вот как?- поразился Пилат.- Значит, он уже давно это приготовил, и обо всём знал заранее. Ну, что же, посмотрим, как у него получится осуществить свой план? Зови его сюда. И разыщите начальника секретной службы Люцифуса.
Сафра вошёл в зал и слегка склонил голову в знак приветствия прокуратора.
- Откуда горожане узнали об аресте Вардалана?- строго спросил прокуратор.- Уж, не ты ли им сообщил? Напрасно, ты всё это затеял. Я не освобожу убийцу и разбойника.
- Я здесь совершенно ни при чём,- уверенно врал Сафра.- Разве я виноват, что народ так любит этого бандита. Вы напрасно меня подозреваете. Вас кто-то всё время настраивает против меня. Но ситуация действительно очень напряжённая. Если не освободить этого Вардалана, то в городе могут начаться беспорядки. А так, когда всё утихнет, то можно будет этого разбойника снова арестовать. Куда он денется?
- Ты что с ума сошёл?- поразился Пилат.- Ты предлагаешь, чтобы я отпустил убийцу и бандита. Об этом не может быть и речи. Я рассмотрел твою просьбу о вынесении смертного приговора Иегуа из Назареи. Я утверждаю твоё ходатайство. Но по вашему закону, ты можешь просить о помиловании одного из осуждённых в честь праздника Пасхи.
- Я прошу Вас помиловать Вардалана,- произнёс Сафра.
- Я не ослышался?- переспросил Пилат.- Ты сказал Вардалана?