Сумерки в спальном районе

— В смысле? — повернулся он.

— Так ты хочешь, чтобы я ушла? Ты только правду скажи.

Кирилл покачал головой. Решение он уже принял. Ровно минуту назад.

— Нет, вовсе не хочу. Оставайся. Поживи пока у меня. А там видно будет.

Даша отреагировала на эти слова мгновенно. Откинула одеяло, выпорхнула из постели и, как была голая, повисла у него на шее.

— Спасибо, спасибо, спасибо… — шептала.

— Ладно тебе, — растерялся он. — Пойдем завтракать.

Но до завтрака дело в ближайшие часы так и не дошло. Голую Дашу пришлось нести обратно на постель, а там уже, само собой, оказалось не до этого.

Когда опять проснулись, был уже полдень. За завтраком обнаружилось, что продукты заканчиваются, холодильник почти пуст. Следовало пойти в магазин, затовариться на ближайшие дни.

Она тут же вызвалась его сопровождать. Вообще была очень оживлена, глаза сияли, болтала без умолку. Ушибленная накануне коленка еще побаливала, но Даша уже не хромала. Кирилл исподтишка любовался ею, не переставал удивляться разительной перемене, произошедшей с ней за эти два дня.

Из провинциальной невзрачной девочки Даша вдруг в одночасье превратилась в юную расцветающую женщину. По-прежнему сильно напоминала Светку (особенно порывистыми своими движениями!), но в то же время было очевидно, что она — совсем другая. Куда непосредственней, романтичней, что ли. Светкин практицизм в ней совсем не просматривался.

А главное, к актерской профессии, в отличие от старшей сестры, Даша относилась просто с придыханием.

В районный торговый центр «Бирюлево» они входили, уже держась за руки. Произошло это само по себе. Ее ручка скользнула вдоль его руки, случайно задела пальцем, зацепилась и очутилась у него в ладони. На сем тут же и успокоилась, будто так и надо. Больше их руки уже не расцеплялись.

Когда вошли в здание, Даша остановилась с открытым ртом, изумленно смотрела по сторонам на роскошные витрины, бесшумные стеклянные лифты, переполненные эскалаторы. Восторженным выражением напомнила Кириллу Зайчика — Женьку Зайцева, новичка из детского дома, впервые оказавшегося на новогоднем празднике.

Правда, восторг ее несколько омрачило не совсем приятное событие. Откуда-то слева мрачного вида женщина выкатила инвалидную коляску. На коляске сидел не очень ясного возраста парень с дебильным выражением лица. Завидев Кирилла, он вдруг необыкновенно оживился, стал тянуть к нему руки и, пуская слюни, начал выговаривать что-то нечленораздельное.

— Ты чего, Костик? — нагнулась к нему угрюмая женщина.

Костик на этот вопрос никак не отреагировал, а продолжал что-то лепетать, мычать. Разобрать мычание было совершенно невозможно. Мало того, он вдруг осклабился, вроде как улыбнулся, продемонстрировав рот, полный желтых гнилых зубов. При этом изо рта вытянулась длинная нитка слюны.

Дашу передернуло. Она крепко вцепилась Кириллу в руку.

Женщина же, сопровождавшая инвалида, нисколько не смутилась, просто приостановилась на секунду, достала грязный платок и вытерла улыбающемуся Костику рот. Потом подозрительно взглянула на Кирилла и Дашу, но тут же потеряла к ним интерес, отвернулась и повезла дебила дальше. Он замычал еще громче, беспомощно крутил головой, пытаясь разглядеть оставшегося у него за спиной Кирилла.

— Кто это? — спросила Даша, брезгливо глядя вслед странной паре.