Заарин

— А в моем — синие.

— И что? — не понял Стас. — Какая разница?

— Оба боохолдоя окрасились в тускло-красный. Ты разве не заметил?

— Мне без разницы, я на подобные мелочи внимания не обращаю. Испарились, и ладушки…

— А мне это кажется странным, — сказал ученик шамана, осматриваясь.

Шум за домом утих, никого видно не было.

— Куда пойдем теперь? — спросил Иван.

— Ясно куда, к заложникам. Они еще с вечера всей гурьбой в дом вошли.

— Ты думаешь, и Артем там?

— Не знаю, — ответил Стас, — но все-таки сначала — заложники.

— Давай, ты внутрь, а я обойду дом снаружи, — предложил Иван.

— Нельзя разделяться.

Подойдя вплотную к дверям и прислушавшись, услыхали чавкающие звуки, будто некий чудовищно некультурный человек поедал даже не свой, а чужой суп. Парни переглянулись.

— Ты открываешь, — прошептал Стас. Он снова вернулся в свою тарелку и оттуда снова командовал.

Иван кивнул и что есть силы дернул за дверную ручку. Пахнуло зловонием, будто со скотобойни.

Стас по-спецназовски с маркером на изготовку ворвался в помещение, но тут же и упал, запнувшись о тело спящего на полу у порога одного из старших Хандагуровых. Иван без излишних эффектов вошел следом.

Пола было не увидать, его скрывали тела спящих вповалку заложников. Семьи Шамбуева и Хандагуровых, Нина Павловна и Наталья Лунева — все были тут. Возвышались над сонным царством лишь старуха Забазнова в инвалидной коляске да тоже не молоденькая бабушка в черном платке. Она-то и издавала чавкающие звуки. Припав к горлу немощной старухи, бабка жадно пила ее кровь.

Пока Стас поднимался на ноги, Иван выстрелил. Вампир сперва окрасился в белый, скорее даже в молочный цвет, потом уже привычно испарился, и — полупрозрачное белое облако, легко минуя дырявую крышу, поднялось в небеса…

Душа Клавдии Дмитриевны, бывшей учительницы начальных классов, потерявшей на исходе лет всех близких родственников, а в результате демократических реформ — все свои сбережения, много претерпевшая, смирившаяся с нищенским положением, презираемая соседями и государством, вознеслась в христианский рай в Мире Дэвов, где впоследствии и родится сверхъестественным образом одним из Божьих Ангелов Четвертого Неба…

Связанный Юрий Беликов, пришедший в себя на полу белой юрты, рвал и метал. Впрочем, никакой икры у него не было, а сыромятные ремни, как ни тужься, разорвать невозможно, а развязать… Кто ж его освободит, покуда он в таком нервном состоянии?