— Я, Степан Юрьевич, знаете, что решил? — спросил он.
— Что?
— Завтра же выезжаю автостопом в Китай. Хочу побывать на святой земле Тибета, возможно, там и останусь, уйду в монастырь.
— Вы что же, милейший, в буддизм ударились? — поинтересовался Есько с легкой издевкой в голосе.
— Так давно уже, — ответил Кронштейн со всей серьезностью, — больше пяти лет…
Джина с улыбкой слушала их разговор, затем, когда «аномальщик» убрал сотовый, сказала:
— Нам пора.
Все безропотно потянулись к дороге, где стояла теперь единственная машина — УАЗ Василия Шарменева.
Джина взглянула на улыбающегося во сне Гомбо. Ей сделалось интересно, чему или кому он улыбается. Скоро она это поняла. Гомбо наконец увидел во сне то, о чем мечтал: жену Дариму, дочку Урхан, семейную юрту и отару овец. Много ли нужно простому человеку для счастья? Чуть-чуть тепла, любви и море покоя…
Джина порадовалась, что интимных подробностей не увидела. Муж с женой только что закончили заниматься любовью, и теперь умиротворенный Гомбо лежал на шкурах, нежно обняв Дариму. Впрочем, умиротворение длилось недолго. Мужчина вдруг заерзал и, оторвавшись от женщины, пристально посмотрел ей в глаза.
— Когда будет самое главное? — спросил он.
— Оно было минуту назад, — с улыбкой ответила Дарима.
— Я не об этом, о другом, по-настоящему главном! — разозлился муж. — Ну, давай!
— Что тебе дать? — не поняла жена.
— Ах, у тебя нет ничего с собой…
Мужчина торопливо поднялся, отыскал в разбросанной своей одежде кожаные ножны, достал из них охотничий нож с широким, хорошо отточенным лезвием и протянул его жене.
— Зачем ты дал мне нож? — Привстав, она приняла оружие за ручку.
Гомбо опустился на колени перед ней.
— Бей сюда! — Он показал на левую сторону груди. — Смотри не промахнись, я не хочу мучиться.
— Зачем? — удивилась Дарима.