Эхо, к счастью, пропало.
– Знаю, потому что чувствую, как у меня потеплело на… как это называется?
– На сердце?
– Да нет, сзади и пониже. Как же это?.. Почки? Печень? Селезенка? Ага, вот! Чувствую прилив тепла к селезенке.
На другом конце провода Ракель то ли всхлипнула, то ли рассмеялась. Так толком и не поняв, Харри нажал на кнопку автоответчика.
«Привет, это снова я…»
Харри ощутил, как сердце будто всколыхнулось, и среагировал прежде, чем успел о чем-то подумать, – отключил телефонную приставку. Но было поздно: слова, произнесенные чуть хрипловатым женским голосом с вкрадчивыми интонациями, продолжали витать в воздухе, эхом отражаясь от стен комнаты.
– Что это там у тебя? – спросила Ракель.
Харри с трудом перевел дух и наконец нашелся что ответить, хотя и понимал, что уже слишком поздно:
– Да так, радио. – Откашлявшись, он продолжил: – Когда будешь знать, сообщи, каким рейсом вы прилетаете, – я вас обязательно встречу.
– Разумеется, сообщу. – В голосе ее по-прежнему сквозило недоумение.
Повисла неловкая пауза.
– Ну ладно, мне пора, – сказала наконец Ракель. – Давай созвонимся вечером, часиков в восемь.
– Отлично! То есть нет, я буду занят.
– О-о! Надеюсь, чем-то приятным?
– Ну-у… – Харри слегка замялся. Затем, набрав побольше воздуха, он выпалил: – Во всяком случае, мне предстоит встреча с женщиной.
– Вот даже как! И кто же эта счастливица?
– Беата Лённ. Новый инспектор отдела грабежей и разбойных нападений.
– И по какому поводу?
– Надо побеседовать с супругом Стине Гретте, той, которую застрелили во время ограбления на Бугстадвейен. Помнишь, я тебе рассказывал? А еще с заведующим отделением банка.